Сто лет назад, 21 октября 1916 года, в Австро-Венгрии случилось весьма необычное и неожиданное событие. Кто знает, возможно, и в современном мире, где тоже разгорается если не мировая, то полумировая война, имеется почва для подобных событий...
А произошло вот что: социал-демократический депутат парламента Фридрих Адлер явился в ресторан венского отеля «Майсл унд Шандл» (Meissl & Schadn), где, как знала вся Вена, ежедневно обедал глава австрийского правительства, министр-президент граф Карл фон Штюргк. Конечно, премьера неплохо охраняли, но кому могло прийти в голову, что смертельная опасность для его жизни будет исходить от респектабельного политика, депутата парламента! А депутат спокойно дождался, пока премьер усядется за свой столик, затем подошёл к нему, вытащил револьвер и 3 или 4 раза выстрелил главе правительства прямо в голову. И выкрикнул напоследок "Долой абсолютизм, мы хотим мира!". Затем его схватили...
Этот драматический эпизод имел свою предысторию. Фриц Адлер родился в 1879 году и вырос в семье столь же почтенного социал-демократического политика Виктора Адлера, друга Энгельса. Получил образование учёного-физика, но уступил свою кафедру в Пражском университете давнему хорошему знакомому Альберту Эйнштейну, а сам пошёл в политику. Как и отец, стал депутатом рейхсрата (парламента).
Но когда в Европе начала разгораться мировая война, отец и сын Адлеры восприняли её по-разному.
Адлер-старший посчитал своим патриотическим долгом отказаться от борьбы с правительством. Адлер-младший, наоборот, счёл войну чудовищным преступлением, а пассивную позицию социал-демократов — предательством. Политическое одиночество и растущее негодование происходящим толкнуло его на отчаянный поступок — выстрелы в главу правительства, который считался крайним военным "ястребом". Это, пожалуй, был не просто шаг отчаяния, а своего рода форма самоубийства — ведь Адлер вряд ли мог сомневаться, что во время войны за убийство премьера его неизбежно казнят. А многие социалисты в Европе в первый момент не поверили полученному из Вены известию: как, марксист Фридрих Адлер стреляет в премьера? полноте, не может быть! ведь позиция марксистов, осуждавшая метод индивидуального террора, хорошо была известна. Собственная социал-демократическая партия публично осудила поступок Адлера и отмежевалась от него.
Лев Троцкий писал о выстрелах Адлера: «Сейчас уже не может быть места никаким сомнениям: именно Фриц Адлер, секретарь австрийской социал-демократии и редактор теоретического журнала партии "Kampf", сын Виктора Адлера, убил австрийского министра-президента Штюргка. Среди тех неожиданных комбинаций, которыми так богата наша страшная эпоха, эта, может быть, одна из самых неожиданных... Он решил изо всех своих сил крикнуть пролетарским массам, что путь социал-патриотизма есть путь рабства и духовной смерти. Стоит заметить, что он избрал для этого тот способ, какой казался ему наиболее действительным. Как героический стрелочник на железнодорожном полотне, который вскрывает себе вену и сигнализирует об опасности смоченным собственной кровью платком, Фриц Адлер превратил себя самого, свою жизнь, в сигнальную бомбу пред лицом обманутых и обескровленных рабочих масс... Значит, ещё бьется сердце этого несчастного человечества, если среди его сынов находятся такие рыцари долга!». Самого Адлера, с которым он был знаком, Троцкий описывал так: «Довольно высокого роста, худой, слегка сутуловатый, с благородным лбом, на который падают вьющиеся светлые волосы, и с отпечатком постоянной задумчивости на лице, Фриц стоял всегда особняком в среде довольно многочисленной в Вене партийной интеллигенции, столь склонной к острословию и дешевым анекдотам».
Как и ожидалось, суд приговорил Фридриха Адлера к смертной казни. Однако потом судьба его совершила новый поворот: смертный приговор заменили 18 годами каторги. А осенью 1918 года революционная волна, поднявшаяся в Петрограде, докатилась до Вены: австро-венгерская императорская корона, как и германская, как ранее русская, шмякнулась в уличную грязь. Адлер вышел на свободу... Да не просто освободился, а возглавил Всеавстрийский совет рабочих депутатов!
Между тем большевики в советской России в это время считали Фрица Адлера, как и другого столь же стойкого противника мировой войны — Карла Либкнехта в Германии — своими соратниками и единомышленниками, героями, с горячим сочувствием следили за их судьбами. В Советской России на революционных собраниях товарищей Карла и Фрица, томившихся в тюрьмах, заочно избирали почётными председателями... Именем Фридриха Адлера назвали городские улицы: в Москве, Петрограде, Курске, Пензе...
Но затем Адлер глубоко разочаровал своих российских товарищей: едва выйдя на свободу, он стал интересоваться не углублением революции в своей стране, а... защитой русских меньшевиков. Владимир Ильич с крайним разочарованием сказал, выступая 27 ноября 1918 года: "Сегодня как раз мне передали письмо Фридриха Адлера — человека, известного по своему революционному поведению в Австрии. Письмо его, писанное в конце октября и сегодня полученное, содержит в себе только просьбу: нельзя ли освободить меньшевиков из тюрьмы? Больше ничего он не нашёл умнее написать в такой момент, кроме этой просьбы. Правда, он оговорился, что он не осведомлён о нашем движении и так далее, но всё-таки это характерно. Эта смешная ошибка западноевропейских социалистов объясняется тем, что они смотрят назад, а не вперёд, и не понимают, что ни меньшевики, ни эсеры (которые проповедуют социализм) не являются теми, чтобы их относить к социалистам. Меньшевики и эсеры всё время революции 1917 года только и делали, что колебались между буржуазией и пролетариатом, никогда не могли занять правильной позиции и, точно нарочно, иллюстрировали положение Маркса о том, что мелкая буржуазия ни на какую самостоятельную позицию в коренных битвах неспособна". Разумеется, лидер российских меньшевиков Юлий Мартов, наоборот, очень обрадовался известию о таком письме Адлера...
Чем дальше, тем больше Адлер определял себя как противника большевизма. Лев Троцкий писал о нём в 1922 году: "Личному мужеству Фр. Адлера не хватило физической силы мысли. Освобождённый революцией из тюрьмы, Адлер капитулировал перед партией, которая сперва довела его до отчаяния, а затем предала. Сейчас Адлер лидерствует в 2 1/2-ом Интернационале, служа тому делу, против которого он попытался восстать хотя бы ценою своей жизни..."
Впрочем, стоит ли удивляться? Ведь марксисты отвергали и отвергают метод индивидуального террора не из какого-то особого "чистоплюйства" или мягкотелости. Одной из главных причин было именно то, что этот метод формирует психологию интеллигентских "героев-одиночек", действующих в отрыве от масс, от народа, а порой — даже и против народа. В России правые эсеры-террористы, вроде Бориса Савинкова, в 1917 году оказались заодно, по одну сторону баррикады, с царскими генералами, ярыми противниками революции. А левые эсеры год спустя тоже решили выступить как "герои-одиночки", то есть без народа и даже против народа, и своим безрассудным терактом против германского посла и последующим восстанием в июле 1918 года едва не погубили революцию...
Троцкий: "Фридрих Адлер — скептик до мозга костей: он не верит в массу, в её способность к действию. В то время, как Карл Либкнехт в часы высшего торжества германской военщины вышел на Потсдамскую площадь, чтобы звать придавленные массы к открытому бою, Фридрих Адлер вошёл в буржуазный ресторан, чтобы убить там австрийского министра-президента. Своим одиноким выстрелом Фридрих Адлер безуспешно пытался покончить со своим собственным скептицизмом. После этого истерического напряжения он впал в ещё большую прострацию."
На этом можно было бы закончить, хотя физическая жизнь Фридриха Адлера продолжалась весьма долго и после его политической смерти как революционера (так бывает нередко). Он спокойно наблюдал за угасанием революции в Западной Европе, за тем, как на смену эсдекам к власти приходили консерваторы и вслед за ними нацисты. Присоединение Австрии к нацистской Германии (аншлюс) в 1938 году Фридрих Адлер даже приветствовал, но вскоре ему пришлось бежать из своей страны от неминуемого ареста. Дожил Адлер до 2 января 1960 года, когда скончался и был похоронен, как один из почтенных отцов европейской социал-демократии. Но народами — забытый...
А в красной Москве улица Фридриха Адлера сохранялась до 1931 года, в Пензе — до 1926-го, а в Курске — даже до 1935-го...
|
|
){kind=small}
