В прошлой статье я писал про особенности возникновения Первой Мировой войны и про существенное отличие ее истинных причин от декларированных (casus belli). При всей кажущейся отвлеченности этой темы от нашей нынешней жизни (где мы, а где - Первая Мировая война), тем не менее, она затрагивает некоторые актуальные вещи. Непонимание реальных причин, приводящих к значительным изменениям, порождают представление о высокой хаотичности истории. Дескать, некое «желание левой ноги» Цезаря, Наполеона или Гитлера, или совершенно бессмысленная интрига мадам Помпадур, может ввергнуть мир в войну. Подобное восприятие формируется на основании получения сведений, в основном, из произведений искусства (художественной литературы и особенно кинематографа). Отнесенное к современности, оно создает образ всемогущих владык, своими деяниями творящих произвольную историю (при этом игнорируется даже то, что современные правители отличаются от монархов прошлого).
Например, очень многие считают, что в нынешнем украинском кризис все решается действиями Путина или Обамы. Особенно сильно подобно представление характерно для жителей Украины, которые создали своеобразный культ Путина, воспринимая его, как всемогущее и злое божество, обрушившее свой гнев на Украину. Впрочем, многие из россиян так же, пусть и в меньшей степени, страдают злостным волюнтаризмом, сводя весь конфликт к личности российского или американского президентов. Подобное представление приводит к далеко идущим выводам.
Например, очень популярной темой становится обсуждение - не приведет ли украинский конфликт к мировой войне. При всей абсурдности этой формулировки за ней скрывается то же самое, упомянутое выше, представление о хаотичности исторических процессов. Ведь если - по мнению многих современников - Первая Мировая война началась из-за выстрела Гаврилы Принципа, то почему Третьей Мировой не начаться из-за конфликта на Украине? Интересно, правда, что несмотря на столь близкое ожидание Третьей Мировой в Интернете, мало кто собирается скупать соль и спички в реальности - что было бы самым разумным решением. Видимо, ощущение некоей карнавальности этого утверждения все же существует. Но тем не менее, понимание того, способен или нет (и почему) данный конфликт привести к столь серьезным последствиям, является очень важным.
На самом деле, даже при минимальном знании истории становится ясно, что не любой конфликт приводит к мировой войне. Вернее, наоборот- к мировой войне приводят весьма специфические события, затрагивающие вполне определенные силы. «Беспечность» довоенной Европы, столь странная для нас, базировалась на вполне определенных основаниях. Не стоит забывать, что до 1914 года мир не жил в перманентном мире. Его периодически сотрясали войны - например, хорошо известна Русско-японская война 1905 года. Русско-японская война не была единственной войной в новом веке. В качестве еще одного примера можно привести Англо-бурскую войну 1899-1902 года. Но если про эти войны можно сказать, что они велись где-то «у черта на куличках», то про так называемые Балканские войны это уже не скажешь. Они шли там же, где позднее развернутся сражения «Великой европейской войны», причем вторая Балканская война закончилась за год до Первой Мировой.
Балканские войны - полноценные военные действия, в которых участвовали страны, впоследствии ставшие участниками Первой Мировой: Болгария, Греция, Черногория и Сербия, а также Османская империя и Румыния. С обеих сторон участвовало в совокупности более миллиона солдат, использовалась артиллерия и пулеметы. Планировались войсковые операции, передвигались дивизии. Более того, за рамками собственно участвующих в конфликте сил стояли силы, гораздо более серьезные - в частности, Австро-Венгрия, Российская империя и Второй Рейх. По сути, целью второй, равно как и первой Балканских войн был передел сфер влияния не только местных государств, но и европейских империй - в результате этой войны Болгария, например, вышла из российского влияния и оказалась на стороне Германии. Это влияние сохранилось и после завершения Первой Мировой войны, в результате чего во Вторую Болгария вошла, опять-таки, германским союзником.
Но при этом жители развитых стран Европы, включая Россию и Австро-Венгрию, вполне спокойно сидели в своих кафе, не делая трагедии из идущих в непосредственной близости боевых действий. Дело в том, что все ведущиеся войны охватывали вполне определенные «проблемные зоны», вроде Балкан (называемых «пороховым погребом Европы») и колониальных или полуколониальных владений (включая Китай и Корею). Там можно было стрелять. Но война в самом центре цивилизованного мира полагалась невозможной. Теперь легко объявить людей того времени не особенно умными или, в крайнем случае, непонимающими элементарных вещей. Но лучше этого не делать - к логическому мышлению европейцы начала XX века были способны не меньше нашего. Дело как раз в том, что именно согласно этому мышлению, общеевропейской войны быть не могло. В 1910 году английский экономист Норман Энжелл выпустил книгу «Великая иллюзия», где хорошо доказал, что Мировая война невозможна, потому, что не существует целей, которые бы окупили потери от нее.
В логике Энжелла был только один просчет: именно такая цель существовала. Это - возможность самого существования германского империализма, зажатого тисками рынка (остановка развития для капитализма есть смерть!). Речь шла не о приобретении выгод, как таковых, а о самом выживании системы - тут никакие затраты не могут быть чрезмерными. И поэтому вопреки всем логическим доводам Европа вступила все-таки в войну. Кстати, именно отсюда для большинства современников война показалась событием чрезвычайно иррациональным - хотя в этом случае следует вести разговор как раз об абсолютно логичном процессе, вытекающим из всей мировой истории. И повторять вслед за классиком: «Для Пруссии-Германии невозможна уже теперь никакая иная война, кроме всемирной войны...».
* * *
В общем, к Первой мировой войне вел вполне определенный процесс, связанный с потребностями германского империализма в новых рынках. Останавливаться на нем я не буду, это было сделано в прошлой статье. Отмечу только, что в данном случае подобное состояние не мешало Германии активно участвовать в других военных конфликтах, как в прямой, так и в скрытой форме (как в Балканских войнах). Но эти действия понимались изначально ограниченными, поэтому хваленый германский милитаризм был крайне осторожен, (как, например, в обоих марокканских кризисах 1905 и 1911 годов). Несмотря на то, что Германии нужны были колонии, она не хотела вступать в серьезную войну только ради них: слишком велики были затраты в соотношении с потенциальными выгодами. Перевесить потери могло только получение «мирового господства», а для этого надо было поднабраться сил.
В общем, к мировой войне применимы те же принципы, что и к другим военным конфликтам: а именно, на карту должно быть поставлено что-то, что превышает будущие затраты: например, полный контроль над рынками. Кстати, именно поэтому США не испытывают потребности в мировой войне - потому, что мира, лучшего, чем сейчас, для США представить невозможно. Соединенные Штаты сейчас даже превосходят Великобританию 1900-х годов, потому, что одновременно они контролируют всю (почти) мировую торговлю, финансовый сектор и интеллектуальную собственность. Зачем Штатам обрушивать мир, которые дает им все в обмен на резаные зеленые бумажки (а то и просто за единички и нули в памяти банковских компьютеров)?
Очевидно, что сила, желающая изменить мировой порядок, должна, по крайней мере, надеяться на то, что займет в будущем место, сравнимое с местом США теперь. Реально подобных кандидатов два: Евросоюз и Китай. Именно они имеют экономическую мощь, способную состязаться с американской, и охватывают самый широкий спектр производства - от сельского хозяйства до высоких технологий. Но Евросоюз представляет собой довольно разнородный конгломерат всевозможных сил, причем, во многом, имеющих противоположные интересы. И дело даже не в том, что «новые члены» - страны бывшего советского блока - имеют однозначно проамериканские позиции. Дело в том, что Евросоюз представляет собой страны, уже имеющие свои особенные ниши в мировом рынке.
Что поделаешь - это, по сути, все та же Европа, что столетие назад, давно уже миновавшая свой «максимум». Даже Германия, которая дважды «заваривала бучу» в прошлом веке, уже не имеет прежнего потенциала. Кроме того, из-за особенностей послевоенной политики (и, в частности, для ограничения советского влияния), США предоставили Германии возможность занять рынок, причем в довольно высокотехнологичных отраслях. В отличие от ситуации после Первой мировой, жизнь после Второй мировой войны оказалась для немцев успешной. Это все привело к тому, что к образованию ЕС Германия подошла самым сильным участником - что и привело к ее доминированию в этом союзе. Если сюда прибавить и довольно явные демографические проблемы, с которыми столкнулся Старый Свет целиком, и Германия в частности, то можно понять, что для немцев сейчас вряд ли выгодно изменение мирового порядка. То же самое касается и остальных членов ЕС.
В общем, европейский капитализм, при всей его экономической мощи, не является сейчас силой, способной бросить вызов США. Его положение в нынешней мировой системе слишком комфортно для того, чтобы поставить его «на кон» новой войны. Кроме того, существование НАТО, равным образом как и существование военных баз США (что было оправдано для европейских капиталистов, пока существовал СССР) сделало крайне затруднительным разрыв со Штатами и проведение собственной военной политики. В общем, ЕС вряд ли можно рассматривать, как силу, которой нужна мировая война.
Что же касается Китая, то он, с его высокими темпами развития, наиболее подходящая кандидатура на место нового гегемона. Обыкновенно ссылаются на то, что Китай, дескать, представляет собой «мастерскую США», то есть поставщика продукции, привязанного к американскому рынку. Но на сегодняшний день это Китай давно уже диверсифицировал свой экспорт. Конечно, опять же, многие отмечают «вторичность» китайских разработок, и их низкое качество. Но, во-первых, страна усиленно развивает свою систему НИОКР (вплоть до космической техники), а. во-вторых, качество китайского товара уже не является столь низким, как раньше.
Интересно, что таким же производителей «дешевого дерьма» во второй половине XIX века считалась Германия. Причем так же, как сейчас рассуждают о неспособности азиатов к науке и творчеству (и это после японского и корейского «чудес»!), рассуждали о неспособности немцев к промышленному производству. Германию (вернее, ту совокупность феодальных княжеств, которую она представляла) называли «страной мыслителей и поэтов», а на улицах маленьких немецких городков паслись свиньи и козы. Это потом уже пошел разговор о «столетнем немецком качестве», а в то время товары с надписью «Сделано в Германии» означали примерно то, что сейчас означает «made in China». Столь большой скепсис был во многом оправдан: ведь к моменту промышленного взлета большинство немцев просто не имело нужной квалификации. Но одновременно с промышленным взлетом шел и взлет образовательный - недаром Бисмарк писал, что «битву у Садовой выиграл сельский учитель» - и вскоре Германия догнала в качестве своей продукции «старых капиталистов» в виде Англии и Франции.
Поэтому способность Китая достичь одного уровня развития с США вполне вероятна. Но с одним «но»! - на сегодня этот момент еще не настал. Китай пока не имеет достаточно сил, чтобы мериться с самой богатой страной в мире. Да, динамика восхищает - еще десять лет назад фраза «китайский автомобиль» вызывала смех, но теперь эта страна имеет автопромышленность, превосходящую автопромышленность большинства стран мира. Но вот освоение авиапрома, особенно гражданского, требует гораздо большего времени (военный авиапром был создан в свое время благодаря СССР). То же можно сказать и про огромное количество других отраслей. Если уж сравнивать с Германией, то Китай теперь находится где-то на уровне 1880-х годов. И пока не придет время, он не имеет никакого желания куда-либо встревать. Если уж настолько милитаристский народ, как немцы, до 1914 года старательно обходили все «острые углы», то что говорить про гораздо более осторожных китайцев?
И уж тем более, следует понимать, что «азиатский гигант» не будет делать это из-за сверхперефирийной страны, лишенной значимых ресурсов, с населением, на порядок меньшим, нежели население самого Китая.
* * *
А как же Россия? А никак. К числу сторон, способных посягнуть на мировой порядок, Россия не относится. Ее экономическая и потенциальная военная мощь намного отстает от мощи лидеров, и единственное, что хоть как-то выделяет Россию среди других стран Третьего мира, является советское наследие - начиная от высокого уровня образования и заканчивая ядерным оружием. Это «советское наследство» позволяет России вести себя намного независимее, нежели ведут себя ее «одноклассники», но не дает никаких гарантий при любом глобальном конфликте. Причем, даже в будущем.
В самом лучшем случае Россия может претендовать на роль регионального лидера, как, например, Бразилия. Причем, по моему скромному мнению, региональный барьер для нее практически непреодолим. СССР смог стать сверхдержавой, выйдя за рамки капиталистического хозяйствования - но и он не думал о мировом господстве с империалистической точки зрения. СССР не нужны были мировые рынки - и он абсолютно не имел намерения начинать мировую войну. (Именно поэтому Холодная война и не стала Третьей мировой - несмотря на все господствующие в то время страхи). Но Россия - как раз «обычная» капиталистическая страна периода империализма, и ей «советское положение» не нужно - зачем иметь мировую мощь, если не можешь ее применить к своей выгоде? Так что ей остается довольствоваться региональным уровнем.
Кроме того, экономическая ситуация приводит к тому, что для России являются невыгодными даже военные действия локального характера. Можно много рассуждать о том, в чем состоит выгода для российского капитализма от присоединения Донбасса. Но при этом не следует забывать, что экономика РФ основана на экспорте энергоносителей. При этом последний сильно зависит от состояния стран-покупателей, что связывает российские и европейские интересы в тесный узел. А Европа, при всей своей непассионарности, все же имеет вполне определенные виды на Украину. Это вступать в противоборство с США для нее нет смысла - потому, что затраты будут очень велики. А не присоединить кусок рынка, участники которого даже не пытаются защищаться, настолько перетягивает для них стремление в Европу все материальные потери от этого - Евросоюз не может. Если «кусок» сам падает в рот - то почему бы и не съесть?
В подобной ситуации для российского бизнеса, связанного с Европой, действовать в противоположном направлении очень странно. Правда, ситуацию изрядно подпортила колоссальная хаотизация Украины, которую, похоже не ожидал никто, включая США. Из этого возникла определенная пауза в поглощении Украины ЕС, в результате чего и стали возможными все эти измышления о «вводе войск». Но реальной экономической основы для этого ввода как не было, так и нет.
Впрочем, все вышесказанное, вообще-то, очевидно, и до недавнего времени мало у кого были сомнения в том, что Россия способна на активные действия по Украине. Но в марте 2014 годам случилось событие, которое сильно поколебало эту уверенность. Речь идет о присоединении Крыма. Разумеется, надо сказать, что этому очень сильно способствовала сильная пророссийская позиция крымчан, их активные действия и низкая легитимность новых украинских властей. Все это так. Но тем не менее, сам факт выхода России за традиционные пределы своего влияния выглядит при этом странно. Популярные объяснения про «рейтинг Путина» и прочую чушь следует сразу же отбросить - капитализм есть такая система, при которой личные интересы мало что значат. Следовательно, если российский капитализм перешел за некую черту, отделяющую страны периферии, то, следовательно, его выигрыш (или, как минимум, «не проигрыш») был гораздо выше ожидаемых потерь.
К сожалению, сейчас сложно судить, что конкретно заставило российский капитализм предпринять столь решительные действия. Есть только некоторые наметки, которые позволяют предположить, что речь шла о ликвидации российского военного присутствия в Крыму. То есть о расторжении «договора по флоту», и т.д., вплоть до появления на полуострове американских военных баз. Казалось бы - что значит для капитализма контроль над полуостровом? Ведь деньги глухи ко всем этим «городам русской славы» и прочей патриотической риторике. Но на деле речь шла о вполне ощутимом моменте. Дело в том, что контроль над Крымом означает контроль над судоходством в Черном море. Следовательно, наличие американских военных баз позволило бы США контролировать российский экспорт нефти, осуществляемый через Новороссийск. А он, между прочим (80 млн тонн), сравним вообще со всем нефтяным экспортом страны. Именно поэтому при повсеместной сдаче позиций по всему миру российское руководство двумя руками держалось за Севастополь (а вовсе не потому, что это «город русских моряков»).
Разумеется, можно сказать, что Турция позволяет прикрыть российский экспорт через Дарданеллы. Но Турция - при всем прочем, далеко не проамериканская «шестерка», а страна, ведущая вполне независимую политику (например, она требует исполнение конвенции Монтре), и значительное усиление ей американского контроля на Черном море не нужно. А вот послемайданная Украина - это страна, в которой про какую-то самостоятельную политику вообще нет разговора. И не столько потому, что там «все продались США», сколько потому, что своей политики просто нет - все поражено Хаосом. И в данном случае наличие американских баз сделало бы США абсолютными хозяевами положения. А там может быть что угодно - вплоть до проблем с экологией - чтобы получить дополнительные инструменты давления на Россию.
Так что основанием для присоединения Крыма был не пресловутое «собирание нации», а вполне определенные экономические причины. И это еще без учета запасов газа в Крыму, которые тоже пришлись весьма кстати. Но оснований для подобных действий в Новороссии нет. Контроль над ней не позволяет даже получить власть над украинской газотранспортной системой. Сейчас тяжело сказать, была ли возможность обрести эту власть, но теперь понятно, что в рухнувшей в Хаос стране подобного уже не сделать. Отсюда можно сказать, что надеяться на российскую поддержку Новороссии бессмысленно. Никто ничего не «сливал», поскольку никто ничего не «заливал», намерений ввязываться в военные действия не было с самого начала.
* * *
В общем-то, рассмотрение украинской ситуации уводит далеко от изначальной темы. Но, при всем прочем, можно сказать одно: ни одна из существующих сил объективно не заинтересована в начале новой Мировой войны. Это кардинальным образом отличает нашу ситуацию и от 1914, и от 1939 года. Да, разумеется, идет постоянная дипломатическая игра, идет демонстрация силы, и все существующие стороны стараются добиться для себя максимальных выгод - но не более того. Такая же игра шла, например, на Балканах перед Первой Мировой, но пока не появились аргументы иного толка - к серьезному конфликту это не приводило. Подобная игра шла в советский период - но СССР, как сказано выше, не имел ни малой толики стремления к Мировой войне. Поэтому, как бы не развивались украинские события, они остаются исключительно локальными. Мировое значение имеет несколько другие вещи...
|
|
