Предлагаем Вашему вниманию выступления некоторых его участников.
Константин Бабкин, лидер Партии Дела.
РОССИЯ МОЖЕТ И ДОЛЖНА КОРМИТЬ МИЛЛИАРД ЧЕЛОВЕК
В России есть огромный потенциал, который сегодня не реализуется. Мы производим сельхозпродукции на 30% меньше, чем в не очень удачном 1990 году. Еще более печально, что правительство не видит в этом проблем и считает, что все нормально, и ничего особо менять не надо.
В госпрограмме развития села заявлено, что надо расти очень динамичными темпами аж до 2% в год, и к 2020 году по каким-то позициям достигнуть уровня 1990 года. По каким-то не дотянем, – но это и не надо.
Чтобы такой подход не возобладал, мы подготовили Дорожную карту развития сельского хозяйства, ориентированную на потребности и возможности России.
В нашем сельском хозяйстве работает 6 млн.чел. - в 10 раз больше, чем фермеров в Северной Америке. У нас больше людей с высшим аграрным образованием, чем там, и 40 млн.чел. живет на селе. И безработица там значительно выше, чем в городе. Люди есть – они готовы и хотят работать.
У нас есть прекрасные угодья. Население мира растет, его надо кормить. Только два региона мира (Африка и СНГ) могут, а значит и должны нарастить производство продовольствия за счет повышения урожайности и площади обрабатываемых земель.
У нас брошено 40 млн.га сельхозугодий – больше, чем их есть во всей Канаде. Наша земля вполне пригодна для сельхозпроизводства; многие страны развивают его в гораздо худшем климате.
Нам доступны в разы более продуктивные технологии, чем в 1990 году. Мощность тракторов выросла с того времени втрое; соответственно, выросла производительность труда всех сельхозработ.
И при таких возможностях мы импортируем половину продовольствия. Это неправильно, - как и то, что мы не боремся за экспортный рынок, даже периодически запрещаем экспорт продовольствия, подрывая собственные позиции.
А ведь у нас есть все, чтобы радикально нарастить сельхозпроизводство.
Прежде всего, надо обеспечить равные условия конкуренции: наши крестьяне поставлены в значительно худшие условия, чем их зарубежные коллеги. Это разница в размерах дотаций и качестве их распределения, в стоимости кредитов, в отсутствии господдержки на внешних рынках.
Условия присоединения к ВТО запрещают увеличивать финансовую поддержку и защищать рынок, закрепляя неравенство условий. Но, раз ВТО вредит, - надо пересматривать условия присоединения к нему.
Помимо защиты внутреннего рынка, его развитие требует внедрения стандартов качества продукции и поддержки небогатых потребителей нашего продовольствия.
Государство в последние годы неоднократно вмешивалось в аграрный рынок, сбивая цены. Мол, раз что-то дорожает – надо открыть рынок или применить финансовые рычаги, иначе бедные жалуются и не могут покупать.
А между тем доля зерна в цене хлеба - лишь 10%. Поэтому, если позволить зерну стоить дорого, но оказывать адресную поддержку неимущим (которых менее 10%), - будет зарабатывать сельское хозяйство, развиваться экономика, расти налоги, и с них будут поддерживаться бедные. А их число станет уменьшаться из-за сокращения безработицы.
Кроме того, надо поддерживать экспортеров на внешних рынках – и финансово, и политически, и строя инфраструктуру, и делая скидки на перевозки.
Нужна технологическая стратегия развития отрасли. Сейчас госпрограмма развития села – просто смета: описание того, сколько денег и на что надо потратить. А в каких регионах, на какой технологической базе, сколько специалистов для этого понадобится - этого в госпрограмме нет, и Минсельхоз устранился от этой работы.
Решение этих задач позволит увеличить производство зерна с «позорных 70» до 300 млн.т. и втрое нарастить производство мяса. Мы должны кормить миллиард людей в мире, потому что у нас есть для этого все ресурсы.
Многие не верят в быстрое развитие. Но, работая в холдинге «Новое Содружество», я много раз видел резкое увеличение объемов производства на многих заводах. Так, на «Ростсельмаше» мы увеличили выпуск комбайнов в 8 раз за 3 года: с 850 до 6,5 тыс. штук. В Канаде 4,5 года назад мы выпускали тракторов на 170 млн.долл., сейчас - на 430 млн.: это рост в 2,5 раза.
Я видел потенциал в заводах, которые мы приобретали, и сейчас вижу потенциал в сельском хозяйстве всей России, который мы можем и должны реализовать. Верю: со временем наша Дорожная карта станет программой действий Минсельхоза.
Василий Мельниченко, директор ООО «Галкинское» Камышловского района Свердловской области:
СЕЛУ НЕ ДАЮТ РАБОТАТЬ
Мое хозяйство закончило 2012 год печально.
При неплохих для нас урожайности и ценах (мы продали картофель по 6 рублей, зерно по 7 рублей за килограмм) мы не можем платить зарплату.
За три года электроэнергия и дизтопливо подорожали в 2,5 раза, а цены на сельхозпродукцию не изменились.
Нам не дают кредитов, даже льготных. Нам нечего заложить. А когда кредиты дают, процент непосилен. А мы вступили в ВТО, что делает нас еще менее конкурентоспособными.
Что касается официальных заявлений по росту, - возможно, он есть. У нас в районе тоже кое-то растет: за несколько лет открыли 4 детских дома, 4 дома престарелых, строят прекрасную тюрьму на 2000 мест.
Построили свинокомплекс «Уральский», - хотя мы помним, как строили в 80-х такие комплексы: ни один уже не работает. А девять сел и деревень попали из-за него в экологическую катастрофу. 200 тыс. будущих свиней (сегодня 150 тыс.) сделали жизнь людей невозможной: у комплекса нет очистных сооружений! А если их построить, свинина будет за 300 руб. килограмм.
Думаю, производство сельхозпродукции и развитие села – не одно и то же, хотя при разумной политике их можно совместить.
Стране нужна четкая экономическая и социальная программа. Потому что уровень бреда уже превысил уровень жизни.
Когда смотришь телевизор – вроде что-то меняется. Катания на льду босыми ногами сменились Борей Моисеевым, а теперь - сериалом про невест Сердюкова.
Но не хотелось бы криминальных новостей, а они есть: председатель районного «Россельхозбанка» в Ульяновской области украл 250 млн.руб.. Банкир, выезжая в Лондон, прихватил на карманные расходы 200 млрд.руб.. В ЖКХ то 5, то 7 млрд.руб. украли. Трубы не работают, вода не течет.
Нам нужна такая экономика?
Нам говорят - мол, долго запрягаем. Так может, мы просто запрягаем не тех лошадей?
Как мне жить в деревне при зарплатах людей 3, 5, 7 тыс.руб., - когда депутаты возмущаются, что «160 тыс.руб. – маленькая зарплата»! И правильно говорят: нам бы тоже хотелось чуть-чуть больше.
Мы не сидим сложа руки. Построили завод по производству фильтровальных материалов и продает на экспорт: в Литву, Вьетнам, Узбекистан. В 20 городах России перевели водоканалы на свой материал. Произвели оборудование по производству пеностеклокерамики и продали его в Литву.
Разработали прекрасный шумопоглощающий материал, который нужен для скоростных поездов.
Мы знаем, как дома построить, как сажать цветы и сады. Мы можем работать.
Но у меня в районе минимум 20 контролирующих организаций, которые как будто специально не дают работать! 126 тыс.руб. надо платить за аттестацию рабочих мест, 200 тыс. туда, 300 тыс. туда. Никакой поддержки предпринимательства на селе не существует.
Оксана Дмитриева, депутат Госдумы
В РОССИИ НЕТ ПРОТИВОРЕЧИЯ МЕЖДУ СОЦИАЛЬНОЙ И РЫНОЧНОЙ МОДЕЛЯМИ
Пока светила науки спорят по поводу преимуществ «рыночной» либо «социальной» модели, в России построена «экономика афер», которая состоит из многочисленных «пылесосов» и финансовых кругооборотов, в результате которых средства уходят на неэкономические, несоциальные цели.
С 2000 по 2008 год мы столкнулись со сверхблагоприятной конъюнктурой, и профицитный бюджет мы имеем с 2000 года (кроме 2009 и 2010 года).
Но в исполнении государства профицитный бюджет умудряется объединять недостатки либеральной и социальной моделей. От либеральной низкие социальные и государственные инвестиционные расходы, от социальной - высокие налоги.
Хронический профицит - это искусственный тормоз роста, деградация инфраструктуры.
Целью профицита было сокращение госдолга и подавление монетарной инфляции. Но сокращение внешнего госдолга на 60 млрд.долл. за 8 лет сопровождалось ростом внешнего частного долга на 350 млрд.долл.. А инфляция, с которой боролись как с монетарной, на деле оказалась инфляцией издержек.
А с 2011 года началась беспрецедентное построение профицитно-дефицитного бюджета.
На фоне профицита и избытка средств берутся займы. За два года и госдолг, и Резервный фонд выросли на 2 трлн.руб.. А разница между доходами от размещения Резервного фонда и Фонда национального благосостояния и расходами на обслуживание долга как раз равна расходам на всю гражданскую науку.
Бюджет за счет профицита отправляет средства в Резервный фонд, и они вкладываются в мировую экономику под 0,74% годовых. Тут же бюджет берет займы под 7–8% годовых.
Но бюджетный профицит идет не только в Резервный фонд. Около триллиона рублей бюджет кладет на депозиты в банки – и тут же берет их в виде займов.
Пенсионные взносы поступают в Пенсионный фонд, тот направляет их накопительную часть во «Внешэкономбанк», тот отдает их бюджету в виде займов по ОФЗ под 7–8%, а бюджет покрывает дефицит Пенсионного фонда, который вызван, в том числе, и этим оттоком.
Средства от приватизации стратегических предприятий инфраструктуры поступают в бюджет, который делает взносы в уставный капитал Открытых акционерных обществ. Больше половины инвестиционных расходов бюджета – взносы в уставный капитал акционерных обществ, в том числе недавно акционированных.
Поскольку созданная система объединяет пороки социальной и рыночной моделей, - мы можем устранять их одновременно, строя обе эти модели. Это уникальный случай.
Нужно только убрать описанные «пылесосы», спрямить бессмысленные кругообороты средств. Это позволит разом снизить налоги, сократить заимствования, увеличить бюджетные расходы и инвестиции в социальную сферу.
Олег Смолин, депутат Госдумы
ОБРАЗОВАНИЕ – КЛЮЧ К МОДЕРНИЗАЦИИ
В отличии от прошлого модернизация XXI века базируется на развитии человеческого потенциала. В этой связи странно то, что мы слышим, скажем, на радио «Эхо Москвы» в программах Латыниной, которая утверждает, что в политику нужно допускать только граждан, которые платят налогов больше, чем получают денег из бюджета. То есть лишить политических прав пенсионеров, инвалидов и интеллигенцию.
Это не только антигуманистическая и элитарная идея: она основана на безнадежно устаревших представлениях. Ведь именно учитель, врач, работник культуры, ученый, социальный работник создают человеческий потенциал - базу модернизации.
В России уровень развития человеческого потенциала гораздо ниже, чем мог и должен был бы быть. Когда слышишь про наши успехи в этом направлении, вспоминается шутка, как бабушка просит в регистратуре поликлиники: «Мне нужен врач ухоглаз». - «А почему?» - «Потому что я все время слышу то, чего не вижу».
В конце 80-х годов мы входили в десятку лучших стран мира по человеческому потенциалу. В 1992 году мы были на 32 месте, в 1999 – на 55, сейчас – на 66 месте. При таком человеческом потенциале трудно рассчитывать на успех модернизации. Россия имеет худшие показатели развития человеческого потенциала по сравнению с уровнем ВВП: это значит, что экономические возможности не используются в должной мере для развития человека.
Мы живем намного хуже, чем работаем.
Доля российского работника в ВВП не выше 25%, а в развитых странах – 50-60%. Минимальная зарплата во Франции за вычетом налогов составляет 1100 евро против 130 в России. Даже в Венесуэле минимальная зарплата - 450 долл. против 170 у нас. Мы отстаем от развитых стран по зарплате значительно сильнее, чем по производительности труда.
25 лет назад студенческая стипендия в вузе была впятеро выше прожиточного минимума, в техникуме – в 8 раз, в ПТУ – в 11,5 раз выше. Сейчас об этом не приходится и мечтать, а ведь дешевая рабочая сила неквалифицирована, и здесь тоже есть обратное влияние социального развития на экономику.
Наше старшее поколение обделено при распределении национального богатства. Пенсия ниже советских времен в 1,5-2 раза. Минимальная пенсия - 150 евро, а во Франции - 750. Разница в производительности труда значительно ниже разницы в пенсиях. Наряду с другими факторами это влияет на продолжительность жизни, по которой мы в мире на 97 месте.
Ключевой фактор развития человеческого потенциала, а следовательно, и модернизации, - образование. По уровню начального школьного образования мы еще входим в число мировых лидеров, но дальше показатели ухудшаются. 20% старшеклассников функционально неграмотны, то есть не понимают прочитанного: такого не было никогда.
Закон об образовании с 1 сентября ухудшает положение многих граждан, включая родителей дошкольников, студентов, детей-сирот. Но главный его смысл – передача всех полномочий президенту, правительству и Минобрнауки.
«Дорожная карта» в области образования и науки нацелена на максимальную интенсификацию труда педагога и некоторое повышение зарплат за счет этого. В России средняя зарплата в вузах ниже средней по стране, что уникально для мира, и должна к 2018 году стать вдвое выше средней зарплаты по стране. При этом предполагается уволить порядка 44-45% вузовских преподавателей. Механическая интенсификация труда снизит качество преподавания, - и подготовки студентов, - по сравнению даже с современным уровнем.
Аналогичная ситуация по школьным учителям (их намечено уволить порядка 90 тыс.чел.) и по преподавателям начального и среднего профессионального образования.
Любая власть гордится высокотехнологичными рабочими местами, нам обещают создать их 25 млн., - но зачем сокращать тех, кто создает человеческий потенциал, неясно.
Выводы просты:
1. Для модернизации, как воздух, нужен левый поворот.
2. Одной из его основ должна стать новая образовательная политика.
3. Для обеспечения перемен нам нужен широкий блок левых и патриотических сил. Включая представителей и работников, и высокотехнологичного, социально ориентированного бизнеса.
Мы помним лозунг Фрэнсиса Бэкона: «Знание – сила», но экономика XXI века подтверждает, что более глубоки слова древнего Евангелия: «Знание – свобода».
Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, д.э.н.
ПОРОКИ ГОСУДАРСТВА СТАЛКИВАЮТ РОССИЮ В СМУТУ
Основная часть общества синтезировала социальные, патриотические и демократические ценности в единую идеологию.
Расхождения по частным вопросам есть, но по ключевым проблемам, - например, должна ли Россия освободиться от Сибири и Дальнего Востока как от тяжелого бремени, - видно совпадение взглядов почти 90%.
Усилия правящей тусовки на протяжении четверти века национального предательства направлены на то, чтобы растащить нас по разным углам и не дать синтезу ценностей, который сложился в обществе, реализовать себя в политике.
На протяжении этого времени интеллигенция рассказывает государству, какие непоправимые ошибки то совершает. Но ведь ошибка, которая длится на протяжении жизни поколения, – это даже не политика, а стратегия.
В России, с моей точки зрения, сложился редкий тип государства, который ориентирован на переработку советского наследия, включая население, в личные богатства и их легализацию в фешенебельных странах.
Немцы во время войны в некоторых концлагерях перерабатывали людей в удобрения и сувениры, - но это были отдельные эпизоды. В нашей стране нечто подобное осуществляется массово.
Коррупция производит впечатление основы государственного строя и благосостояния правящего класса. А проблемы – не то, что нужно решать, а инструмент обогащения правящей тусовки: потому они и множатся.
Конечно, тусовка неоднородна.
Либералы считают, что человек живет только ради материального потребления, а силовики, - что ради самоутверждения. Их конкуренция - борьба нанайских мальчиков.
Социально-экономическая политика России – это либерализм, то есть фашизм в его современном проявлении.
Никто не хочет уничтожать нас сознательно: нас просто перерабатывают в личные богатства. «Ничего личного – только бизнес». Если бы на дверях Бухенвальда вместо «Работа делает свободным» было бы написано это, он работал бы и сейчас, и его акции обращались бы на биржах.
Такая система нежизнеспособна, - и в этом году, даже при дорогой нефти начался промышленный спад. В январе 0,8%, в феврале 2,1%. Не факт, что он углубится: 2013 год будет относительно стабильным.
Но эта система не допускает возможности развития, потому что любой рубль, направленный на него, уже нельзя украсть.
Когда наши руководители заявляют, что Россия должна платить за финансовую стабильность США, это не оговорка, а резюме их политики, не имеющей общего с интересами страны и народа.
А в мире назревает глобальный кризис. На глобальных рынках загнивают глобальные монополии. Источников внешней конкуренции нет, поэтому мы сорвемся в глобальную же депрессию. Она будет хуже Великой, потому что из нее нет выхода через войну.
Из-за нее нефть подешевеет, что обесценит ценные бумаги, включая те, в которые вложены российские резервы.
Российский правящий класс сядет в личные самолеты и улетит в свои дворцы. В пасть к пираньям: ведь закон есть только до начала кризиса.
Международное право уже не работает, - по крайней мере, после войны в Ливии. Если фешенебельным странам будет не хватать денег, они будут точно знать, у кого их брать. Можно и по закону: юридические процедуры есть.
В России почти неизбежен системный кризис. Строить страну придется практически заново - в новой Смуте.
Я скептически отношусь к демократическим сценариям: в окопах не бывает не только атеистов, но и демократов.
Лидер страны будет определяться стихийно и во многом случайно. Правящий класс сформирует нынешний третий-четвертый уровень бизнеса и бюрократии, представители которого из-за возраста, недостаточности украденного или патриотизма не убегут на Запад.
Они будет налаживать жизнь в ситуации глобальной депрессии, отсутствия спроса, распада мира на макрорегионы и требований отдать Сибирь Америке, чтобы она не досталась Китаю.
Невозможно хотеть этого времени, но оно наступит, и нам, если повезет, придется в нем жить, - и нужно уже сейчас готовиться к тому, чтобы восстанавливать Россию в этих условиях.
|
|
