В рамках подготовки к Московскому экономическому форуму прошло обсуждение налоговых проблем современной России
Константин Бабкин, лидер Партии дела. Главная беда современной налоговой системы - она стимулирует не модернизацию и даже просто несырьевое производство, а тупое потребление и импорт роскоши.
Для исправления этого нужна прогрессивная шкала налогообложения: богатые должны платить по более высокой ставке, чем бедные.
Налог на прибыль должен взиматься с реальной прибыли, а расходы на производство – полностью относиться на себестоимость. Так, в Канаде даже покупка дивана для офиса считается инвестицией в фирму, и расходы на него не облагаются налогом на прибыль. Тем самым государство стимулирует вкладывать не в личное потребление, а в развитие бизнеса.
Сибирь и Дальний Восток вымирают и разбегаются: есть опасность, что они обезлюдят. Для несырьевых производств, расположенных там, надо просто отменить все налоги. Так же отменить все налоги для отраслей, которые надо развивать и которые сегодня приносят в казну ничтожные средства – в частности, для сельского хозяйства, легкой промышленности, электроники, станкостроения.
Снижением налогов нужно вдвое снизить цену бензина, сбить цены электричества, услуг ЖКХ, железнодорожных перевозок, а выпадение доходов компенсировать экспортными пошлинами на сырье и налогами с развитых секторов. Огромные резервы бюджету даст борьба с коррупцией, особенно в высших эшелонах власти, сокращение имиджевых суперпроектов, использование бюджетных накоплений.
Ведь когда у государства лишние деньги, надо снижать налоги. В 2000-е был огромный профицит, но чиновники даже не почесались, чтоб сделать это. Они накопили деньги, но ими некому помогать, так как они удушили несырьевое производство.
Михаил Абрамов, директор фирмы «Политехника». Численность персонала в промышленности за 20 лет сократилась на 35%, за последние 10 лет - на 22%. Последние годы катастрофически сокращается производство машиностроения, - так, впятеро упал выпуск подшипников и металлорежущих станков. Издержки растут: при добыче газа в 6 раз, угля в 4, производстве бензина в 3 раза.
Зерноуборочных комбайнов меньше, чем в 1940 году, посевные площади приближаются к 1913 году, сбор зерновых по сравнению с 1990 годом уменьшился вдвое, поголовье крупного рогатого скота – втрое. Зато выпуск топоров, колунов и грабель за десятилетие вырос на порядок!
93,3% экспорта - сырье и материалы, и это логично: налоговое бремя просто не дает развиваться. Для среднего предприятия оно вчетверо выше, чем в США, где подоходным налогом не облагается доход до 8,5 тыс.долл. в год, ставка соцвзносов – 13%, расходы на оборудование до 500 тыс.долл. за единицу списываются на амортизацию, нет НДС – вместо него низкий налог с продаж, который не касается производителя.
Да, в целом налоговое бремя на Западе выше, чем у нас, - но за счет богатых людей и сверхприбыльного бизнеса. Они сначала дают развиться, а уже потом стригут: прогрессивная шкала не только у подоходного налога, но у налога на прибыль.
В этом корень зла: у нас неправильно распределяются все богатства. Доход 1% населения примерно равен доходу остальных 99%, а 200 тыс. семей имеют доходы выше 30 млн.руб. в год. Снизив на 1% доход богатых, можно вдвое увеличить доходы бедных.
Недаром число улучшивших свои жилищные условия семей по сравнению с 1990 годом упало всемеро. Детей-сирот сейчас 800 тыс., а в СССР 1945 года было 670 тыс.. Число детей до 18 лет за 20 лет сократилось на 30%.
Генеральный секретарь Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) на Гайдаровском форуме заявил: Россия не может быть принята в нее из-за плоской шкалы подоходного налога, социальной дифференциации, высокой бедности и плохого здравоохранения.
А наше руководство продолжает досужие разговоры, что прогрессивная шкала подоходного налога обязательно-де ударит по среднему классу. А что мешает не бить его? Пусть, например, налог до 240 тыс.руб. в месяц облагается по ставке 13%, выше – 30%, а свыше 1 млн.руб. – 50%.
Правда, самые богатые живут за счет дивидендов. Права собственности на ключевые предприятия выведены в оффшоры, и выплачиваемые ими дивиденды почти вдвое превышают фонд оплаты труда этих предприятий: с них тоже надо платить прогрессивный налог, как в развитых странах.
Кроме того, налогами надо стимулировать обрабатывающие отрасли, включая машиностроение, легкую промышленность, производство мебели. Если для них снизить НДС, налог на прибыль и соцвзносов до 10%, даже без вызванного этим выхода из «тени» и увеличения производства потери не превысят 3% консолидированного бюджета.
Налоги на малый бизнес надо сократить вдвое: он у нас поставлен в такие условия, что, в отличие от остального мира, почти не становится средним и крупным. Потери от этого будут ничтожными: по данным ФНС, лишь 0,8% консолидированного бюджета.
Худший налог в России - НДС: из-за него половина предпринимателей сидит в тюрьме, а незаконные возмещения из-за коррупции составляют триллионы рублей. Даже в ЕС убытки от его - 300 млрд.евро в год.
И, конечно, ужасна проблема налоговой отчетности: вместо нужных 1-2 страниц она составляет около 50, а инструкция по заполнению формы подоходного налога у нас 600 страниц, а в Швеции - 13.
Роберт Нигматулин, академик РАН. Прогрессивное налогообложение – необходимое условие роста производительности труда и развития экономики. У нас аномально высок разрыв в доходах: доходы 10% наиболее богатых даже официально в 16 раз выше, чем 10% наиболее бедных, а на деле в 30-40 раз. В США он тоже уже составляет 15 раз, и это ненормальное распределение доходов – одна из причин кризиса.
А несправедливость лишает людей трудовой мотивации. Хотя некоторые считают, что получать 100 млн.долл. за то, что покинул свой пост, когда учителя в регионах получают 7-8 тыс.руб. в месяц, - это справедливо.
Для нормализации положения 95% населения должны получать 50-60% валового внутреннего дохода.
Конечно, менять ситуацию надо плавно, но тяжесть налогов должна лежать на высоких доходах и дорогой собственности. Так, налог на хороший дом в США - 3-4% его стоимости в год. Это ориентир и для нас, а маленькие квартиры и дома, разумеется, от налога надо освободить.
Пора снять избыточную налоговую нагрузку с бизнеса: инвестиции в него должны относиться на расходы, а вот расходование прибыли на личные нужды должно облагаться сильно.
Прогрессивное налогообложение повышает общий спрос в стране, так как личные доходы перераспределяются от богатых, выводящих средства за рубеж, к остальным людям, которые используют деньги внутри страны. Это важно, так как спрос - единственный двигатель рыночной экономики.
Александр Бузгалин, профессор МГУ. Предлагаю вашему вниманию десять императивов налоговой политики.
1. Она эффективна лишь как инструмент промышленной и социальной политики. В рамках промышленной политики налоги должны быть дифференцированы по отраслям, в рамках социальной – по группам населения.
2. Налоги на бизнес должны различаться в зависимости от его роли в развитии экономики. Реализация приоритетных программ развития, - создание человеческого капитала, передовых технологий или обеспечение национальной безопасности, - должна облагаться минимально, а посредничество, финансовые спекуляции, разрушающий экологию бизнес - повышенно.
3. Природная рента должна изыматься государством полностью, чтоб рентабельность, зарплаты, качество офисов у нефтяных компания и производителей, например, станков были одинаковы.
4. Налоговая система должна снижать социальное неравенство. Доходы, не являющиеся плодом труда и предпринимательских талантов, должны идти на развитие, включая технологии, бесплатные образование и медицину. Поэтому прогрессивный подоходный налог и развитие социальной сферы – это меры обеспечения экономической эффективности и развития. В далеко не социалистической Великобритании налог на 1% богатых дает 25% налоговых поступлений.
5. Данные об уплаченных человеком налогах должны быть доступны гражданскому обществу.
6. Нужен контроль за соотношением доходов и расходов всех граждан, вплоть до налогообложения незадекларированных расходов.
7. Налоги должны идти на развитие страны и общества, а не на привилегии чиновников и другие нерациональные цели.
8. Гражданское общество должно участвовать в выработке налоговой политики – иначе люди не поверят, что налоги полезны им и будут их платить.
9. Налоговая система должна блокировать финансовые спекуляции.
10. Данные императивы можно реализовывать лишь комплексно.
Кроме того, из многих стран можно уехать, лишь заплатив огромный налог на полученное в них имущество, которое уезжающий хочет вывезти. Этот опыт можно использовать.
Илья Пономарев, депутат Госдумы. Подоходный налог следует считать вместе с обязательными соцвзносами. Если шкала подоходного налога плоская, то шкала соцвзносов регрессивная. Эффективная ставка соцвзносов для, например, «Газпрома» едва превышает 1%, - а малый бизнес платит почти в 35 раз больше.
Нужна не только прогрессивная шкала налогообложения, но и комплексная реформа всего обложения личных доходов. Все должно платиться гражданином, а не предпринимателем. Даже если малооплачиваемые граждане не будут платить налог (предлагается с дохода ниже 15 тыс.руб. в месяц, я бы установил планку на уровне 30 тыс.), они должны заполнять налоговую декларацию, чтобы четко знать, что он не платит налог, но его сосед платит, и чтобы тот кто платит налог, знал, сколько денег он отдает государству и потому мог бы предъявлять требования к государству об оказании услуг на ту сумму, которую он оплатил.
Важен вопрос региональной дифференциации. Сейчас центр забирает 76% от консолидированных сборов. Считаю, что две трети должно оставаться на местном уровне, а треть - распределяться между регионами и центром. Может, стоит обратиться к архитипичным образам и ввести десятину для платежей федеральному центру. И строить полномочия, исходя из этого.
В каждом регионе должна быть разная система налогообложения: это должен быть фактор стимулирования развития регионов и их конкуренции. От дотаций надо уходить, они должны быть виде стимулирования экономической активности через инфраструктурные проекты вплоть до пересмотра границы субъектов, которые не могут стать самодостаточными.
Александр Айвазов, экономист. Наша налоговая система адекватна социально-экономической ситуации. Всей страной руководит корпорация четырех монстров: сырьевики, импортеры, спекулятивный финансовый капитал и коррумпированное чиновничество.
Они создают все институты, и налоговая система вполне отвечает их интересам; исправить ее, не устранив их, нельзя.
Функции государства делятся на традиционные (оборона, правопорядок, госуправление) и современные (образование, наука, культура, здравоохранение, экономическое развитие). В мире сейчас в целом 5,3% ВВП тратится на традиционные и 17,8% - на современные функции государства. В развитых странах разница еще выше: соответственно 3,9% и 25% ВВП. А в России все наоборот: 7% на традиционные и 4,7% ВВП на современные функции государства. Это соответствует полуфеодальному государству XIX века.
Традиционные функции государства надо осуществлять за счет бюджета, а современные - за счет забытых общественных фондов потребления, которые играли огромную роль в СССР. Они должны быть под общественным контролем, иметь наблюдательные советы из известных в соответствующих сферах людей.
А о подоходном налоге могу напомнить: Рузвельт, придя к власти, поднял максимальную ставку с 24% до 55%, в 40-е годы она достигла 70%, а при Эйзенхауэре, хотя республиканцы за низкие налоги, - 96%.
Юрий Крупнов, председатель Наблюдательного Совета Института демографии, миграции и регионального развития. Уровень налогообложения должен зависеть от вклада в производство стоимости.
Минимально надо облагать тех, кто создает сверхстоимость: выходит в новый технологический уклад и создает фундаментальные технологии, обеспечивая технологический суверенитет страны.
На втором уровне те, кто проводит реиндустриализацию, создает суверенную российскую технологическую базу.
На третьем – остальной реальный сектор, включая «отверточную» сборку. Их нельзя смешивать с базовой российской промышленностью. Одинаковое обложение заводов «Фольксвагена» и «Ростсельмаша» будет игнорировать иностранное ядро технологической базы первого. России надо создавать свое ядро, а это стоит в десятки раз дороже переноса куска чужих технологий.
Последний уровень – перераспределение, включая торговлю: оно должно облагаться максимально.
Валентин Катасонов, руководитель Русского экономического общества имени Шарапова. Беседы с руководителями предприятий показывают, что почти половина руководителей платит налоги за счет кредитов.
Это тем более возмутительно, что банки стали воротами, через которые коррупционеры и олигархи выводят капиталы из страны, сделав оффшоры центрами управления экономикой России.
Фактически у нас есть две экономики: легальная и забалансовая, оффшорная.
А ведь проблему можно решить указом президента: сложные законы не нужны. Рузвельт в 1933 году просто приказал сдать золото за месяц, - а вернуть реальные активы в российскую юрисдикцию можно угрозой национализации.
Олег Смолин, заместитель председателя комитета Госдумы по образованию. В России от Петра I до начала XXI века образовательные учреждения налогов не платили, - как в большинстве стран, где они налогов не платят совсем или почти не платят, пользуясь налоговыми льготами. Так, в Южной Корее, как и у нас до начала XXI века, от налогов освобождались средства, реинвестируемые учебным учреждением в свой учебный процесс.
В начале XXI века в правительстве возобладала смесь казарменного коммунизма и дикого капитализма, по которой все должны платить одинаковые налоги. Университет должен платить как «Газпром», больница как «Роснефть», инвалиды как «новые русские». В результате налогообложение образования в России значительно выше, чем в развитых странах.
Так, региональный вуз стал крупнейшим налогоплательщиком центрального округа Омска. Знаю государственный вуз в Москве, который платит налогов больше, чем получает из бюджета.
При этом, если госучреждениям кое-что компенсируют, - например, налоги на имущество и на землю, хотя не полностью, то негосударственным не компенсирует ничего. Это противоречит международной практике и многим положениям нашего законодательства. Вуз вынуждают перекладывать налоги на плечи студентов.
Во всем мире некоммерческий сектор освобождается от налогообложения потому, что создает человеческий потенциал. Либеральные заявления Латыниной о необходимости лишить избирательного права всех, кто получает из бюджета больше, чем платит налогов, помимо людоедского характера, свидетельствуют еще и об экономической безграмотности на уровне XVIII-XIX века.
Ведь давно признано, что для экономики главное - это человеческий потенциал, а он создается именно учителем, врачом, работником культуры.
Непонятно, зачем государству одной рукой брать с вузов налоги, а другой тут же финансировать их бюджета, гоняя деньги взад-вперед?
Может, причина в том, что бизнес почти не ограничен в финансировании избирательных компаний, а некоммерческим поставлен жесткий заслон, - и в Госдуме лоббисты водки и табака доминируют над лоббистами образования, культуры, здравоохранения?
Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации. Для нормализации налоговой сферы надо восстановить единство налогового и бухгалтерского учета. Это снизит издержки и освободит миллионы квалифицированных специалистов.
Надо нормализовать налогообложение граждан. Из-за регрессивной шкалы соцвзносов налоговая нагрузка на фонд оплаты труда большинства превышает 39%, богатые же платят 9% с дивидендов, а могут через индивидуальные предприятия платить 6%. Незаконные, но почти гарантированно безнаказанные операциями с ценными бумагами снижают налогообложение еще сильнее. Несправедливость этой системы снижает собираемость и является главной причиной кризиса Пенсионного фонда. Но на мои слова об этом представители «Единой России» округляли глаза и искренне изумлялись: «Какая несправедливость? В чем? Чем мы богаче, тем меньше должны платить – это и есть справедливость, другой не бывает!»
Бизнес готов платить даже с огромных зарплат соцвзнос в 15% - и компенсирует снижение ставки «выходом из тени». Ставка подоходного налога должна быть прогрессивной, и богатые не спрячутся: их относительно немного, а возврат в бюджет их недоплат рентабелен. Сегодня же, когда налогообложение большинства запретительно высоко, бороться с уклонением от уплаты налогов невыгодно: копеечные недоплаты бедных, возвращаемые в бюджет, не окупают расходов по их выявлению.
Также прогрессивными должны быть ставки налогов на дивиденды, наследство и прибыль, - правда, последняя должна считаться с учетом реальных расходов предприятия, а не по бессмысленным нормативам.
При этом обложение высоких доходов физлиц должно быть выше обложения прибыли, чтобы богатым было выгодно вкладывать деньги в развитие бизнеса, а не личное потребление.
Налог на добычу полезных ископаемых должен быть «отвязан» от мировых цен на сырье, дифференцирован по природно-климатическим и горно-геологическим условиям добычи и распространен на все полезные ископаемые.
Наконец, должна быть уничтожена практика, когда фирмы-«однодневки», используемые для уклонения от налогообложения или фиктивного возврата НДС, «крышуются» представителями налоговых структур, силовиков и местных властей. Впрочем, это вопрос борьбы с коррупцией.
К сожалению, я с большим скептицизмом отношусь к популярной идее напоминать чиновникам, что они получают зарплату за счет наших налогов. Однажды на мои слова об этом чиновник посмотрел на меня, как на не очень разумного человека, и сказал: если вам так неймется, - заберите эту зарплату.
Закончить я бы хотел словами президента Путина, который очень энергично призывал налоговые структуры прекратить наконец налоговый террор. Это, действительно, сегодня ключевая задача оздоровления налоговой сферы, - а самое ужасное в ней то, что с призывом этим президент выступал аж в 2004 году.
|
|
