Пресс-конференция Владимира Путина стала довольно ярким событием конца года, о чём говорят многочисленные комментарии по этому поводу. И что свидетельствует о явном дефиците прямых контактов власти и общества. Власть, то есть, так называемый правящий класс, образовавшийся в ходе «перестройки» и развала Советского Союза двадцать лет назад, живет какой-то отдельной от народа жизнью, притом его действия совершенно или частично непонятны, а также неприемлемы для многих людей. Например, мне всегда хотелось спросить, сначала у идеологов приватизации, а теперь придётся спрашивать уже у Путина: а в чем смысл приватизации, президент?
В качестве ответа обычно приводится тезис, тиражируемый масс-медиа, дескать, частный собственник – это эффективный управленец. Всё точка. Голые слова. А хотелось бы поподробнее поговорить на эту тему … Например, если принимать во внимание заявление об «эффективности частных собственников», надо ли понимать так, что цель приватизации состоит в повышении экономической эффективности предприятий? Цель, скажем, в общем благая, если понимать под «экономической эффективностью» производство с наименьшими затратами, её можно принять за основу. Однако, тут же возникает другой вопрос: а что все приватизируемые предприятия поголовно управлялись неэффективно? Как так? Надо же разобраться сначала в причинах, о них поговорить, хотя бы попытаться устранить…
А может быть имело смысл просто сменить прежний менеджмент, скажем так, на более квалифицированный?
Вообще-то, с собственностью, то со своим имуществом, никто никогда не торопится расстаться. Рассмотрим, на примере работы акционерного общества, если существует проблема низкой эффективности исполнения функции распоряжения или управления имуществом, то, прежде всего собственники-акционеры меняют менеджмент. Продажа – это крайняя мера, когда имущество по каким-то причинам собственникам становится ненужным. Например, в 80-е годы правительство Великобритания, когда его возглавляло Маргарет Тэтчер, приватизировало угольную промышленность. Но при этом речь не просто шла о повышении эффективности работы угольных шахт, а о ликвидации этой, признанной убыточной, отрасли. И такое случается, дело в том, что технологии не стоят на месте, а постоянно развиваются.
На смену угольной энергетике, экологически вредной, пришла и ядерная энергетика, правда, довольно опасная, а также экологически безвредная и неопасная: солнечная. По экологическим причинам очень активно развивается и такое направление энергетике, как использование энергии ветра. Представители государственных органов Великобритании популярно объясняли народу необходимость расставания с несовременными, технологически устаревшими предприятиями для того, чтобы вкладывать в другие перспективные, инновационные. В данном случае роль частных лиц, приобретающих эти предприятия, сводилась в основном к эффективному решению вопросов утилизации: посмотреть, где можно переоборудовать часть офисных помещений под простые бытовые нужды.
Процесс закрытия, приватизации шахт был очень непростым, шахтёры-угольщики бастовали, требуя гарантий от государства, в плане дальнейшего трудоустройства, переквалификации…. И они их получили.
Этот пример наглядно иллюстрирует снижение роли частных бизнес-структур. В настоящее время индивидуальный предприниматель, обладающий, как правило, незначительными средствами, может реализовать небольшие бизнес-проекты, как-то открыть дискотеку, кафе, бар и так далее, в том числе и в помещении бывшей фабрики. Но стратегические проекты по развитию производства осуществляются коллективными усилиями и в основном с участием, прежде всего, государств. Так было и в СССР, который успешно решал масштабные созидательные задачи, но стал спотыкаться на частных, бытовых вопросах... Неужели цена хорошего сервиса равняется стоимости всех предприятий России? Не слишком ли она высока?
Кстати, возможно, что обвинения Маргарет Тэтчер в недружественных чувствах по отношению к России не имеют под собой оснований. Её слова о достаточности 15 миллионов человек в России цитируют не полностью. Она лишь прокомментировала потребность в трудовых ресурсах в условиях реализации сырьевой модели экономики, которую приняли наши собственные, российские руководители. Запад в принципе не имеет права, что-то нам навязывать, а только советовать. Тэтчер вероятно даже выразила в некотором роде недоумение по поводу планов российского правящего класса по распродаже всего имущества. Она прекрасно знает цену этого вопроса. Конечно, можно всё распродать, разрезать станки на металлолом, а как дальше народу жить…? Где трудиться, чем заниматься?
Так что приходиться констатировать, что слова об эффективности частных собственников, как управленцев, притянуты за уши, это в чистом виде демагогия. Ведь изначально эффективность в качестве цели приватизации в нашей стране не рассматривалась. А что вместо неё?
Идеолог приватизационной компании в России Анатолий Чубайс, уже в двухтысячные годы в своем откровенном интервью пояснил, что решалась политическая задача: вбить достаточно гвоздей в гроб коммунизма. Кажется, он гордился, что это ему удалось. Вообще-то «коммунизм» - это пока что абстрактный, до конца неопределенное будущее, то есть непонятно во что тогда вбивал «гвозди» Чубайс? По всей видимости, он питал ненависть к своему прошлому, об этом он неоднократно говорил, а что ещё. А может быть, он ненавидит страну, в которой живет до сих пор? Предполагать о намерениях Чубайса нет особого смысла, они могут быть и благие…, но от распродажи народной собственности, пострадал, разумеется, в первую очередь сам народ.
Здесь надо иметь в виду весь советский народ, который ещё может проявить свою общность.
Приватизация ограничила суверенитет, свободу народа, его потенциальные возможности. Большая часть народной собственности перешла не просто в частные руки, а руки иностранных граждан. Речь идет о самых разных предприятиях, в том числе стратегических, жизненно важных отраслей таких как: энергетика, пищевая промышленность, коммунальная инфраструктура и многие другие. В настоящее время, повсеместно приватизируются системы водоснабжения городов, городские власти говорят: «А зачем они нам нужны, эти убыточные предприятия? Пусть частник разбирается с этим хозяйством, он что-нибудь придумает…» Что? Дискотеку на водозаборной станции? Это частный предприниматель может. Вопрос другой: как он будет отвечать за бесперебойное снабжение многотысячного населения городов?
Тем не менее, можно даже не сомневаться, что покупатели систем водоснабжения российских городов найдутся. Так что вероятно, скоро на заборах водозаборных станций, снабжающих города водой, то есть, по сути, обеспечивающих жизнь граждан, появится табличка, которая уже имеется но многих ранее общедоступных места : «Частная собственность! Вход воспрещен!» И разговор в народом может состояться жесткий: « Хотите воды? Платите!» Таким образом, на шею народа накинута удавка, которая может свободно висеть до поры до времени, как не мешали цепи рабам трудиться, но в случае чего …, ею можно воспользоваться. Разные отраслевые профсоюзы отмечают, как жестко подавляют иностранные работодатели попытки трудящихся «качать» права.
Отмазки власти, типа: «У вас ничего не украли, потому что у вас ничего не было? – лживы и лукавы. Народу в нашей стране принадлежало всё: земля, природные ресурсы, предприятия, власть. Право владения и пользования было подкреплено свободой передвижения по стране, свободой выбора сферы профессиональной деятельности. Безусловно, право распоряжения находилось в определенных рамках. Руководители, управленцы обладали большими полномочиями, но и большими обязанностями, ответственностью. При этом, приоритеты развития, то есть вложения ресурсов страны широко и публично обсуждались.
Приватизация, спровоцировавшее расслоение по материальному признаку, разрушила единство народа. «Правящий класс», распродавая принадлежащую народу собственность и сбрасывая с себя социальные обязательства, на самом деле ликвидирует государство. Так, в этом суть приватизации, Путин?
|
|
