Если нравственное сознание массы объявляет какой-либо экономический факт несправедливым, как в своё время рабство или барщину, то это есть доказательство того, что этот факт сам пережил себя, что появились другие экономические факты, в силу которых он стал невыносимым и несохранимым.
Ф. Энгельс
Экономисты Высшей школы экономики говорят, что низкий уровень жизни российских трудящихся объясняется исключительно низкой общественной производительной силой труда, которая, в свою очередь, якобы обусловлена тем, что на российских предприятиях применяются устаревшие, менее производительные, научно-технические средства производства по сравнению с далеко ушедшими вперёд современными мировыми научно-техническими средствами производства. Но так ли это? Действительно ли низкий уровень жизни российских трудящихся объясняется исключительно низкой общественной производительной силой труда?
Нет, не так. Я думаю, что эти экономисты понимают в политической экономии не больше, чем, скажем, батюшка Чаплин в теории эволюции Дарвина. Что общественная производительная сила труда прямо связана с уровнем развития научно-технических средств производства и что, следовательно, для её повышения надо, прежде всего, оснастить российские предприятия высокопроизводительными научно-техническими средствами производства, соответствующие мировым стандартам, – это бесспорный факт и с этим никто не спорит.
Но утверждать, что низкий уровень жизни трудящихся объясняется исключительно низкой общественной производительной силой труда, значит сознательно извращать действительное положение вещей и представлять дело так, будто распределение материальных и культурных благ зависит исключительно от уровня развития научно-технических средств производства.
Чтобы убедиться, что это утверждение является наглой ложью, достаточно обратить внимание на следующий простой факт. При одних и тех же колебаниях общественной производительной силы труда одна, небольшая, нетрудящаяся часть общества (так называемая олигархия) постоянно обогащается, между тем как другая, огромная, трудящаяся часть общества (наёмные работники) постоянно пребывает в бедности. Научно-технические средства производства (производительные силы) выражают отношение людей к предметам и силам природы, используемым для производства материальных благ. Уровень развития научно-технических средств служит мерилом власти общества над природой, показывает степень его воздействия на неё, и, конечно же, играет решающую роль в достижении более высокой общественной производительной силы труда. Однако в производстве люди воздействуют не только на природу, но и друг на друга.
«Они не могут производить, не соединяясь известным образом для совместной деятельности и для взаимного обмена своей деятельностью. Чтобы производить, люди вступают в определённые связи и отношения, и только в рамках этих общественных связей и отношений существует их воздействие на природу, имеет место производство» (К. Маркс).
Отношения между людьми, возникающие в процессе производства, обмена и распределения материальных благ называются производственными, или экономическими, отношениями. В зависимости от характера научно-технических средств производства характер этих производственных отношений, в которые вступают люди, будет, конечно, различен. Экономические эпохи различаются не тем, что производится, а тем, как производится, какими орудиями труда. Характер производственных отношений зависит от того, в чьей собственности находятся средства производства вообще (земля, её недра, леса, сырьё, научно-технические средства производства и т.д.) – в собственности отдельных (частных) лиц, социальных групп или классов, использующих эти средства для собственного обогащения путём эксплуатации трудящихся, или в собственности всего общества, целью которого является удовлетворение материальных и культурных потребностей народных масс, всего общества. Состояние производственных отношений показывает, как распределяются между членами общества средства производства и, следовательно, также материальные блага производимые людьми.
Таким образом, отношения производства определяют и соответствующие отношения распределения. Распределение произведённых предметов потребления есть лишь всегда следствие распределения самих средств производства. Поэтому утверждение, что низкий уровень жизни трудящихся объясняется низкой общественной производительной силой труда, совершенно лишено содержания. Чтобы в этом убедиться, достаточно поставить вопрос: что мешает тому, чтобы, уже при имеющемся достаточном уровне развития общественной производительной силы труда, распределять общественно производимые материальные и культурные блага так, чтобы исключить сверхбогатство на стороне небольшой кучки нетрудящихся, с одной стороны, и нищеты на стороне огромной массы трудящихся, с другой стороны?
Но было бы ошибкой представлять дело так, будто всеобщий общественный уровень жизни никак не связан с уровнем развития общественной производительной силы труда. Всеобщий общественный уровень жизни, следовательно, и уровень жизни трудящихся, конечно же, связан с уровнем развития общественной производительной силы труда. Однако, в чём состоит повышение общественной производительной силы труда? В том, чтобы производить столько же и даже больше с помощью меньшего количества труда, – следовательно, в том, чтобы сокращать общественно необходимое рабочее время, требуемое для производства единицы продукта, – следовательно, в том, чтобы уменьшать стоимость единицы продукта-товара.
Но стоимость товара определяется всем рабочим временем (необходимым и прибавочным), прошлым и живым трудом, который входит в этот товар. Повышение производительной силы труда выражается именно в том, что с каждым новым научным открытием, с каждым новым техническим изобретением доля живого труда (рабочей силы) уменьшается, а доля прошлого труда (научно-технических средств производства) увеличивается, но увеличивается так, что общая сумма труда (рабочая сила + научно-технические средства производства), заключающаяся в товаре уменьшается, т.е. товар удешевляется; что, следовательно, количество живого труда (рабочей силы) уменьшается больше, чем увеличивается количество прошлого (овеществлённого в научно-технических средствах производства) труда. Таким образом, повышение общественной производительной силы труда означает не что иное, как то, что применение новых научно-технических средств производства настолько повышает производительную силу каждого отдельного человека, что он может производить предметов потребления в количестве достаточном для удовлетворения нормальных человеческих потребностей двух, трех, четырёх, пяти, шестерых, короче, даже большего числа людей.
Повышение общественной производительной силы труда, т.е. увеличение выпуска продукции в единицу рабочего времени, очевидно, должно приводить к повышению жизненного уровня всех членов общества при любых общественных условиях производства. В социалистическом обществе, где средства производства являются общественной собственностью, и где именно благодаря этому последнему обстоятельству общественное производство регулируется из единого центра согласно заранее начертанном плану, так оно и происходит.
Ярким свидетельством этого является социалистическое общество СССР, где непосредственным результатом прогрессирующего развития общественной производительной силы труда, обеспечиваемого применением новых научно-технических средств производства, было неуклонное повышение уровня жизни всех членов общества; здесь исключалось чудовищное расслоение общества на сверхбогатых и нищих.
С другой стороны, вытекающая из самой природы социалистического общества, всеобщность и обязательность труда обеспечивает, более или менее, равномерное распределение естественно необходимого труда между всеми трудоспособными членами общества, и, таким образом, уменьшает необходимую трудовую нагрузку, приходящуюся на каждого отдельного работающего. Наконец, свойственное социалистическому обществу планомерное регулирование общественным хозяйством в масштабе всего общества приводит к экономии в применении научно-технических средств производства и рабочей силы. Результат этой экономии получается такой, как если бы сокращалось бы рабочее время, необходимое для производства единицы продукта, или, иначе говоря, удешевлялось бы производство единицы продукта; а удешевление производства единицы продукта означает не что иное, как, опять-таки, повышение общественной производительной силы труда.
Но в капиталистическом обществе, где средства производства принадлежат частным собственникам – капиталистам, и где в силу этого последнего обстоятельства нет никакого сознательного (планомерного) регулирования общественного производства во все общественном масштабе, положение дел с общественной производительной силой труда обстоит несколько иначе. Если рассматривать научно-технические средства производства исключительно как средство для удешевления отдельно взятого продукта, то граница их применения определяется тем, что труд, которого стоит производство этих научно-технических средств производства, очевидно, должен быть меньше того труда, который замещается их применением. Однако при капиталистическом способе производства эта граница очерчивается специфически.
Так как при капиталистическом способе производства оплачивается не применяемый труд вообще, а стоимость применяемой рабочей силы, то здесь применение научно-технических средств производства становится целесообразным лишь в пределах разности между стоимостью новых научно-технических средств производства и стоимостью замещаемой ими рабочей силы. Именно эта разница между стоимостью новых научно-технических средств производства и стоимостью применяемой рабочей силы определяет при капиталистическом способе производства издержки производства предмета потребления, стало быть, его удешевление, и, тем самым, именно эта разница служит критерием применения новых научно-технических средств производства. Таким образом, с капиталистической точки зрения, повышение производительной силы труда имеет не безусловное значение.
С капиталистической точки зрения применение новых научно-технических средств производства повышает общественную производительную силу труда не тогда, когда этим вообще сберегается живой труд (рабочая сила), но лишь в том случае, если на оплачиваемой части живого труда, т.е. на зарплате рабочего, сберегается больше, чем прибавится прошлого труда, т.е. труда, затраченного на производство новых научно-технических средств производства. И если этого не удаётся сделать, т.е. если не удаётся сэкономить на зарплате рабочего, то для капиталиста произведённый продукт не подешевел, хотя общая сумма труда, заключающаяся в отдельном продукте потребления, может уменьшиться. И поэтому новые научно-технические средства производства не составляют для него никакого усовершенствования; ведь прибыль капиталиста происходит не из сокращения применяемого труда вообще, а из сокращения оплачиваемого труда, т.е. из сокращения заработной платы рабочего. В виду чего эти научно-технические средства производства остаются без применения, ибо их применение обесценило бы старые, ещё не изношенные научно-технические средства производства и превратило бы их в груду железа.
С другой стороны, анархической системе капитализма свойственно не только искусственное торможение развития общественных производительных сил, но и прямое расточение научно-технических средств производства и рабочей силы, которое с общественной точки зрения выступает как сила, противодействующая развитию общественной производительной силе труда. И это – закон капиталистического способа производства, который сильнее всех писанных и не писанных капиталистических законов. Короче говоря, самого по себе функционирования капиталистического способа производства уже достаточно, чтобы понять, что низкий уровень жизни трудящихся обусловлен не низкой или высокой общественной производительной силой труда, – этот низкий уровень жизни обусловлен природой самого капиталистического способа производства.
Краеугольным камнем капиталистического способа производства является именно тот факт, что научно-технические средства производства принадлежат капиталистам, ввиду чего продукты труда также принадлежат капиталистам. Рабочие лишены научно-технических средств производства и, чтобы не умереть с голоду, вынуждены работать на капиталистов, присваивающих себе продукты их труда. Эта жизненная необходимость для рабочих работать на капиталистов выражается в том, что рабочий продаёт капиталисту свою рабочую силу за известную плату в день. В течение нескольких часов он воспроизводит стоимость этой платы. Но согласно условиям своего договора он должен работать ещё ряд часов, чтобы целиком заполнить рабочий день; стоимость, которую он создаёт в эти дополнительные часы прибавочного труда, составляет прибавочную стоимость (прибыль), которая ничего не стоит капиталисту, но всё же идёт в его карман.
Если бы капиталист оплачивал бы в заработной плате рабочего всю стоимость, которую рабочий создаёт в течение всего рабочего дня (стоимость рабочей силы + прибавочная стоимость), то в этом случае капиталист просто лишился бы прибыли. Но это ещё сущие пустяки. С каждым новым научным открытием, с каждым новым техническим изобретением та часть рабочего дня, в течение которой рабочий производит возмещение своей дневной заработной платы, сокращается, а, с другой стороны, та часть рабочего дня, в течение которой рабочему приходится даром работать на капиталиста, даром отдавать ему свой труд, удлиняется.
Следовательно, при капиталистическом способе производства все плоды от повышения общественной производительной силы труда достаются капиталистам, между тем как необеспеченность существования рабочих и степень их эксплуатации капиталистами возрастают. Короче говоря, при капиталистическом способе производства применение научно-технических средств производства с необходимостью превращается в мощнейшее орудие эксплуатации, деморализации трудящихся капиталистами, которые, как вампиры, высасывают из них последние соки.
Труд рабочих, помимо земли, единственный источник материальных благ; сами научно-технические средства производства есть не что иное, как накопленный (овеществлённый) продукт труда. Таким образом, плата за труд уплачивается из труда же рабочих, а рабочий оплачивается из своего собственного продукта. Капиталисты, как уже было сказано, присваивают себе весь продукт (уплачивая из него рабочим заработную плату), потому что они являются частными собственниками научно-технических средств производства. Но – на чём основано право частной собственности на научно-технические средства производства? Ведь научно-технические средства производства создаются исключительно трудом трудящихся, всего общества.
Отсюда нетрудно видеть, что право частной собственности на научно-технические средства производства есть фикция, попросту говоря, обыкновенное мошенничество, которое юридически санкционировано политической организацией капиталистического общества, основанного именно на безраздельным господстве пресловутой частной собственности.
До какого абсурда можно довести право частной собственности показывает то, что частное лицо, проживая всю свою жизнь, например, в Австралии, может быть частным собственником земли, заводов, шахт, средств связи, страховых компаний, банков и т.д. в России (даже не имея российского гражданства), никогда не бывая в ней.
Короче говоря, трудящиеся для своего собственного освобождения, для освобождения всего общества от капиталистов-паразитов больше всего сделают тем, что ни на одно мгновение не поддадутся тому, чтобы продажные буржуазные профессора своими лицемерными фразами о повышении общественной производительной силы труда сбили их с пути самостоятельного завоевания политической власти. Их боевой лозунг должен гласить: ОБРАТИМ ЧАСТНУЮ СОБСТВЕННОСТЬ НА ЗЕМЛЮ, ЕЁ НЕДРА, СРЕДСТВА ПРОИЗВОДСТВА И БАНКИ В ОБЩЕСТВЕННУЮ СОБСТВЕННОСТЬ, И ТЕМ САМЫМ ОСВОБОДИМ САМИХ СЕБЯ И ВСЕ ОБЩЕСТВО ОТ КАПИТАЛИСТОВ-ПАРАЗИТОВ!
|
|
