Перед началом Второй Мировой Войны Советский Союз совершил серию территориальных приобретений: Латвию, Литву, Эстонию и часть Финляндии. На Финляндию он кинулся тысячами своих солдат, лишь незначительно сдвинув линию границы, а на прибалтийские государства он послал несколько сот профессиональных пропагандистов и разведчиков с чемоданами туго набитыми деньгами. 5 октября 1939 г. Латвия и СССР подписали договор о взаимопомощи и на территории Латвии был размещен ограниченный контингент Советских войск.
Значительно позже выяснилось о существовании секретного протокола Молотова-Риббентропа, но это только дополняет виртуозную красоту операции. Всё просто: латышский народ в лице президента Ульманиса попросил ввести на свою территорию военные подразделения, а затем, избрав парламент, попросил включения Латвии в состав СССР. Результатом прибалтийской кампании, прошедшей без единого выстрела, стало полное вхождение Латвии, Эстонии и Литвы в состав Союза ССР.
На вопрос какая кампания оказалась наиболее эффективной ответ может быть один – та, где не прозвучало ни единого выстрела, где не было потеряно ни единого солдата, снаряда, танка, где не было разрушено ни одного дома.
Изобретение ядерного оружия, способного стереть с лица земли целые народы, ограничило сферу применения военной силы, тем самым человечество встало перед необходимостью поиска новых методов влияния. Цель военной агрессии – захват территорий, навязывание народам своей воли, но если применить ядерное оружие, то область применения на долгое время становится непригодной для проживания. Вся известная хронология истории человечества это постоянный и непрерывный прогресс в военной, экономической, политической и социальной областях. При этом первичный прогресс всегда зарождался в области вооружений, а остальные области развивались по инерции. И это логично - военный метод прост и эффективен при разрешении конфликтных ситуаций, как между феодалами, так и между государствами.
Так было многие сотни лет, пока человечество не изобрело атомную бомбу, применение которой чревато гарантированным взаимным уничтожением как атакуемого, так и нападающего. Но это не остановило войны, ведущие державы, наглядно убедившись в абсолютной смертоносности этого оружия на примере Японии, решили ограничить себя в его применении.
По-прежнему осталась возможность ввести ограниченный воинский контингент в Афганистан, Ирак, Вьетнам, Грузию, но неэффективность этих акций мы прекрасно наблюдаем через средства массовой информации: тратятся деньги, домой идут гробы с телами солдат, «международное сообщество» высказывает своё осуждение.
Соединённые Штаты Америки, осознавая контрпродуктивность военного противостояния с Советским Союзом, встали перед необходимостью создания невоенного средства влияния. Здесь сыграло свою роль колоссальное преимущество административно-командной экономики, способной в кратчайшие сроки всю промышленность перевести на производство военной техники, против рыночной экономики, неспособной отказаться от прибыли и перевести гражданское производство на военное даже в условиях военного конфликта.
Американцы превратили экономическую мощь в политическое влияние, их военная машина была лишь второстепенным инструментом политики, а ядерное оружие, находясь в постоянной боеготовности, было неприменимо по причине своей абсолютной смертоносности. В первые, послевоенные годы они создали Бреттон-Вудскую систему, основой которой было принятие всеми Центробанками стран участниц в качестве основного резервного средства вместо ранее использовавшегося золота – доллара, обеспеченного золотым запасом США.
В тот момент в США хранилось более половины всех мировых запасов золота. Федеральный Резерв гарантировал свободный обмен долларов на фиксированный объем золота, остававшийся неизменным вплоть до 70-х годов. План Маршалла по кредитованию разорённых европейских государств долларами на закупки товаров в США, направленный в первую очередь на стимулирование собственного производства, отлично дополнил наркотические привыкание западной финансовой системы к доллару.
К началу 70-х годов объём долларов в обращении оказался значительно больше объёма золота, обеспечивающего выпуск этих банкнот. Появился отдельный обмен долларов на золото для Центробанков стран участниц системы и остальных по разным курсам. Но к этому моменту уже появились транснациональные корпорации, широчайший размах приняла международная торговля, требующая универсального платёжного средства для снижения потерь от частых транзакций национальных валют. Место этого средства занял доллар. К этому времени Бреттон-Вудская система сделал своё дело – никакого другого интернационального и столь удобного платёжного средства, связанного жёстким курсом с золотом, высоко ценившемся во все периоды истории человечества, кроме доллара так и не образовалось.
Американцы решили воспользоваться сложившейся ситуацией, когда объём эмиссии долларов фактически был ограничен только производительностью печатного станка и здравым смыслом председателя Федерального Резерва. Чем больше темп увеличения денежной базы, тем выше инфляция. Эмиссия денежных знаков происходит через займы, выдаваемые банкам и правительству Центробанком, под ссудный процент ощутимо меньший сложившегося на рынке. Банк эти деньги отдаёт в долг под несколько больший процент населению, в том числе на ипотеку. Бизнесмены, взявшие кредит и создавшие успешные предприятия, рассчитавшись по кредиту, начинают часть прибыли откладывать на депозит в банке, зачастую доходность этого вложения в лучшем случае покрывает инфляционные издержки, увеличивая объем средств банка, которые он может выдать в кредит. В момент, когда кредит становится доступным практически любому, а бизнес, накопив существенные резервы, начинает искать средства инвестирования своих свободных средств, опережающие инфляцию, возникают рыночные пузыри, когда спрос, опережая предложение, диктуется не реальными потребностями, а наличием свободных или кредитных денег, что в свою очередь определяет эмиссионный центр. Получается, что рост фондовых индексов, различные рыночные пузыри, особенно в сфере недвижимости – это следствие чрезмерной эмиссии денежных знаков, раздувающей спрос выше реальных нужд общества. Но стоит отметить, для государства обладание таким платёжным средством крайне полезно, оно позволяет покрыть любой дефицит бюджета.
К сожалению, социалистическая концепция Советского Союза против империалистической концепции запада проявила себя в краткосрочной перспективе менее эффективно. Западная концепция была создана из расчёта существования социалистического лагеря, поставляющего на экспорт нефть и прочее сырьё. После начала капиталистических преобразований в Китайской Народной Республике, к 1993 году он, ранее обеспечивавший соседей нефтью, был вынужден начать её импорт. А в 2003 году он занял второе место после США по импорту нефти. Этим Китай существенно повлиял на увеличение спроса, что повлияло на рост цен на энергоресурсы во всём мире. Дешёвая рабочая сила в Китае наполнила западные рынки дешёвыми потребительскими товарами, часто крайне некачественными, тем самым сократив сроки службы товаров без уменьшения доли сырья требуемого на выработку единицы товара, что ещё больше повысило спрос на сырьё.
Многие производители мобильных телефонов и автомобилей в погоне за повышением объёма продаж стали всё чаще обновлять внешнюю составляющую моделей товаров, зачастую в ущерб качеству, как бы следуя за модными тенденциями, а на самом деле инициируя смену моды через прессу, телевидение и интернет, что привело к кратному отличию срока службы от срока износа товара. А цена сырья, особенно топлива, заложена в цене любого товара или услуги производимых на земле. В купе с лоббистскими усилиями нефтегазовых компаний по недопущению разработки альтернативных источников энергии всё это привело к колоссальному снижению эффективности всей мировой экономики.
Фактически напрашивается простой вывод: первопричина настоящего мирового кризиса – развал социалистического лагеря, а всё остальное это следствие. Получается, что разваливая Советский Союз, Запад сделал первый шаг на пути к своему падению в пропасть. Постоянный рост биржи и цен на недвижимость, опережающие банковскую доходность, сделали из них универсальное средство инвестиций. Стало возможным заработать, не имея никаких организаторских способностей, перестала требоваться компетентность, просто надо что-то купить, при этом купить можно что угодно - хоть цемент, хоть квартиру, хоть акции – всё дорожает.
Крайне важен темп роста цен, вначале 90-х он стал подобен геометрической прогрессии, достаточно посмотреть на график индекса Dow Jones Industrial. Инвестору больше не надо оценивать риски, он знает, что купи он хоть квартиру, хоть комнату в Москве сегодня за 50 тысяч долларов, через год он её продаст за 70, и ещё успеет немного заработать на сдаче её в аренду. В таком вздутии спроса существенную роль сыграло потребительское кредитование, одно дело, когда предприниматель берёт деньги в долг, открывает на них производство колбасы и за несколько лет выплачивает кредит прибылью от этого производства и совершенно другое, когда люди покупают жильё в кредит на 30 лет и гасят его с заработной платы, приравнивая свою работу рабству.
У банков существует ограничение по предельно допустимой доле заработной платы, идущей на выплаты по кредиту. К примеру, если зарплата составляет 30 тысяч, а банк ограничивает в предельном месячном платеже в 20 тысяч, то максимум на что можно рассчитывать при средней ставке по кредитам в 12% годовых – это 2 миллиона. Банк говорит: «Тратьте 2 миллиона сегодня, а платите завтра». Такая перспектива понравится любому, необходимость платить проценты человек осознает только потом, когда истратит весь отпущенный себе ресурс и на всю жизнь останется со своей большой зарплатой, которая на 2/3 идёт банку.
Опасность этой модели вылилась в том, что люди действительно бросились тратить весь лимит отпущенный банком на всю жизнь за один день, а когда все осознали, что кончился отпущенный лимит, спрос резко упал, а производственные и строительные мощности подстроились именно под тот, кредитный объем спроса. Произошёл классический кризис перепроизводства. Но его удалось преодолеть subprime-ипотекой. Кредиты стали выдавать даже тем, кто раньше мечтать не мог об этом, вследствие своей неспособности их гасить. Стали вдруг давать кредит без первоначальных взносов, разрешать начинать гасить его через пару лет, а до того ограничиваться оплатой процентов. Таким образом, производилось товаров, работ, услуг за год столько, сколько бы произвелось при условии отсутствия кредитов за десятилетие. Но вот, и этот импульс сошел на нет.
Медленно, но верно спрос, взлетевший до небес, стал падать, а за падением спроса стали сокращаться производственные мощности и цены. Этому падению спроса не будет дна потому, что люди продолжают практически всю свою зарплату отдавать банкам. А производители, снижая зарплаты в попытках снизить себестоимость товаров, что бы соответствовать текущему спросу, потворствуют массовым невозвратам кредитов, чем ещё больше ухудшают ситуацию и снижают спрос. А невозвраты кредитов ведут в лучшем случае к остановкам выдачи кредитов, что ещё сильнее снижает спрос.
Столь ожидаемое дно должно быть достигнуто в точке, когда доходы упадут до уровня необходимого для удовлетворения минимальных пищевых потребностей. Просто в противном случае идти на прежнюю работу становится равносильным голодной смерти. Это может случиться как за счёт понижения заработных плат, так и за счёт скрытой инфляции, в раздувании которой государство принимает самое активное участие, раздавая частным предприятиям-банкротам кредиты.
Сейчас, когда практически все страны мира освоили метод вздутия спроса за счёт безудержного роста объёма кредитования, текущий финансовый кризис становится всё больше похожим на ядерную бомбу наших дней, которую во имя будущего всего человечества необходимо ограничить в применении. Финансовый кризис превращается в лавину, которая может остановится, только спустившись до самого низа, попытки возвести снежные горы из государственных кредитов на её пути, только увеличат размеры этой всепоглощающей лавины.
Сейчас тот исторический момент, когда ничего изменить нельзя, но когда человечество окажется на самом дне, оно встанем перед выбором – перезагрузка империализма и неминуемое повторение кризиса в ещё более тяжёлой форме, либо всемирное главенство социализма и как бы нереалистично это не звучало: распределение ресурсов по труду.
|
|
