Наша политика отличается тем, что мы требуем, прежде всего, точной классовой характеристики происходящего.
В. Ленин
Для марксиста само собой ясно, что всякое рабочее движение, в котором рабочий класс противостоит как класс классу капиталистов, будет оставаться всегда безуспешным, если рабочий класс не встанет на путь самостоятельной политической борьбы, причём не всякая политическая борьба рабочего класса приводит к успеху. Марксисту на этом не приходится останавливаться. Но в современном российском рабочем движении нет ясного понимания этого, нет, в связи с этим, и ясного понимания того, при каких условиях политическая борьба рабочего класса приводит к успеху. Поэтому насущнейшей задачей марксистов является то, чтобы выявлять, каковы, вообще говоря, условия успешной политической борьбы рабочего класса?
Не рискуя ошибиться, можно указать на два главных условия. Во-первых, обострение, выше обычного, нужды и бедствий трудящихся масс; во-вторых, значительное повышение, в силу указанной выше причины, активности масс, которые во время, так называемого, экономического роста дают себя эксплуатировать спокойно, а в кризисные времена вовлекаются, как всей обстановкой общественной жизни, так и ложью и лицемерием самих капиталистов, к самостоятельному выступлению.
Без совокупности этих объективных условий, возникающих независимо от воли не только отдельных рабочих, но и их классовых организаций, победа рабочего класса в борьбе против капиталистов – по общему правилу – невозможна. Однако такая ситуация складывается во все кризисные времена, и, тем не менее, не во все кризисные времена борьба рабочего класса оказывается успешной.
Такая кризисная ситуация была, например, в 1998 – 2000 годах в России, хотя каких-либо значительных успехов тогда российский рабочий класс так и не смог добиться. Спрашивается, почему? Потому, что не всякая кризисная ситуация приводит рабочий класс к победе, а лишь такая ситуация, когда выше указанная совокупность объективных условий дополняется субъективным фактором, а именно: дополняется тем, что борьба рабочего класса строиться не на абстрактных и формальных принципах, а на точном конкретно-классовом анализе явлений общественной жизни.
Политическая борьба рабочего класса может стать успешной только тогда, когда она становится осознанной – осознанной настолько, чтобы подвигнуть рабочий класс к достаточно сильным практическим действиям, чтобы сломить классовое господство капиталистов. Из вышеизложенного положения вытекает, что для того, чтобы политическая борьба рабочего класса была успешной, необходимо пропагандировать рабочим, что основой, на которой держится политическая власть капиталистов, является безраздельное господство частной собственности, между тем как это же безраздельное господство частной собственности есть причина их подчинённого, угнетённого положения.
Пропагандировать рабочим, далее, что капиталисты жизненно заинтересованы в сохранении безраздельного господства частной собственности, ибо она есть основа его паразитического существования, в то время как жизненным интересом рабочих является именно уничтожение безраздельного господства частной собственности. Наконец, рабочим надо пропагандировать, даже самым забитым, что интересы рабочих и капиталистов враждебно непримиримы, и что капиталисты, даже в кризисные времена, никогда не пойдут на уничтожение безраздельного господства частной собственности, пока рабочие сами не сделают это.
Между тем политической пропаганде рабочего класса препятствует одна огромная трудность. Дело в том, что в буржуазных обществах борьба за власть происходит посредством открытой политической борьбы между различными политическими партиями. При этом всякая политическая партия строит свою политическую борьбу на пропаганде своей собственной классовой точки зрения, – а для этого требуются материальные средства пропаганды – СМИ. Капиталисты и их прихлебатели (защитники «свободы слова») утверждают, что в буржуазных обществах, где якобы господствует принцип «свободы слова», все политические партии имеют возможность свободно пропагандировать свои взгляды со своей классовой точки зрения. Дескать, господство принципа «свободы слова» в буржуазных обществах достигается: во-первых, тем, что отменена цензура; а во-вторых, тем, что все политические партии имеют равный доступ к средствам массовой информации.
На самом деле это не так. В буржуазных обществах «свобода слова» есть привилегия богатых. Всякий беспристрастный человек знает, что «свобода слова» даже в наиболее свободном буржуазном обществе, например, в Америке есть пустая фраза, ибо лучшие типографии и крупнейшие электронные средства массовой информации захвачены здесь капиталистами, между тем как трудящиеся массы, т.е. гигантское большинство населения, не имеют всего этого. Для капиталистов свободный доступ к средствам массовой информации есть свобода покупать средства массовой информации, есть свобода нанимать (подкупать) журналистов и подчинять средства массовой информации власти денег, есть, наконец, свобода фабрикации и подделки так называемого общественного мнения. «Свобода слова» в буржуазном обществе состоит в свободе политически господствующего класса капиталистов систематически, неуклонно, круглосуточно, в миллионах экземплярах, обманывать, одурачивать, развращать эксплуатируемые трудящиеся массы.
И это не может быть иначе, ибо капиталисты находятся в таком экономическом положении, их жизненные условия таковы, что они не могут не обманывать. Этот обман можно правильно понять, лишь выяснив его классовые корни и его классовое значение. Это есть не личный обман, не личное жульничество, не личная коррупция (продажность), а есть идеологическая зависимость, вытекающая из экономических условий жизни класса капиталистов, есть открытое проявление оправдания и защиты классовых, паразитических, интересов класса капиталистов, заложенных в самой экономической основе, т.е. в безраздельном господстве частной собственности, буржуазного общества.
Защитники «свободы слова» оказываются, таким образом, защитниками самого дикого мракобесия, самой гнусной лжи, самой грязной, продажной системы пропагандистского обмана трудового народа, отвлекающего его посредством благовидных, красивых и насквозь фальшивых фраз о социальной справедливости, о социальной ответственности бизнеса и власти, от конкретной политической борьбы за уничтожение политического господства класса капиталистов.
С другой стороны, в буржуазных обществах «свобода слова» означает не что иное, как свобода торговать словом, покупать и продавать слово. Производство печатной и электронной продукции есть высоко прибыльный бизнес, в который капиталисты вкладывают миллионы и миллионы денежных средств. Более того, в этом высоко прибыльном бизнесе участвует, прямо или косвенно, действительный, главный бизнесмен буржуазного общества – Государство. Под предлогом оказания финансовой поддержки политическим партиям, религиозным организациям, СМИ и т.д., буржуазное государство, на самом деле, ставит под общеклассовый контроль капиталистов все стороны общественной жизни, с одной стороны, и гарантирует баснословные прибыли наиболее приближенным, стало быть, наиболее лояльным к власти магнатам информационного бизнеса, с другой стороны.
Стремясь оправдать «свободу слова», приносящую огромные прибыли магнатам информационного бизнеса, а трудящимся массам – новые лишения и деградацию, защитники «свободы слова» утверждают, будто бизнес, построенный на «свободе слова», оказывает, в целом, благоприятное влияние на рыночную (капиталистическую) экономику. Эти прихлебатели капитала нагло заявляют, что «свобода слова», например, в её наиболее развращающем воздействии на сознание человека, а именно: в форме рекламы, благоприятствует экономике тем, что, ускоряя товарное обращение, служит сопутствующим средством для развития промышленного производства, с одной стороны, и поэтому способна послужить средством ликвидации безработицы, с другой стороны.
На самом деле это обман. Реклама, (которая первоначально возникает как двигатель торговли, но в дальнейшем своем развитии обособляется от рекламируемых товаров), прежде всего, сама есть самостоятельный товар, следовательно, как и всякий другой товар, имеет самостоятельные издержки производства. Между тем товар реклама, который в силу своей специфики, предназначенной лишь для информационного освещения определённых свойств вещественных товаров, как личного пользования, так и производственного назначения, не увеличивает производство этих последних, не улучшает их качества; следовательно, не несёт в себе необходимый для общества жизненно полезный эффект.
Наоборот, так как издержки производства товара рекламы оплачиваются из промышленной прибыли, т.е. из той части промышленного дохода, которая остаётся после вычета всех издержек капиталистического производства, то не требуется особого глубокомыслия, чтобы понять, что, чем больше производится товара рекламы, тем меньше становится та часть промышленной прибыли, которая с жизненной необходимостью требуется для обеспечения расширенного воспроизводства промышленного производства. А это означает, что воспроизводство жизненно необходимых предметов потребления сокращается, ибо производство товара рекламы, изымая из промышленного производства огромные ресурсы, ничего ему не возвращает в смысле материальных элементов производительных сил.
Для производства товара рекламы используются значительные ресурсы высокопрофессиональной рабочей силы, промышленного оборудования, высокоточных информационных технологий, транспортных средств и т.д. Эти ресурсы отвлекаются от производства жизненно необходимых предметов потребления, превращаются в средство для обогащения небольшой кучки магнатов информационного бизнеса и их прихлебателей («звёздных» артистов, спортсменов, теле-радио ведущих, экспертов, аналитиков, публичных писателей, врачей, политологов, защитников «свободы слова», топ-моделей, дизайнеров, стилистов и т.д., одним словом – людей с моралью животных) за счёт снижения жизненного уровня трудящихся масс. А это фактически неумолимо усиливает и без того значительное социальное враждебное противостояние в обществе.
Кроме того, товар реклама, существую на рынке наряду с жизненно необходимыми товарами, увеличивает совокупную стоимость товарной массы вообще; что фактически ведёт к систематическому нарушению соотношения между жизненно необходимой товарной массой и количеством денег, находящихся в обращении, что неминуемо порождает опять-таки тенденцию к усилению и без того значительной инфляции (рост цен).
Короче говоря, политическая пропаганда рабочего класса с его собственной классовой точки зрения не только является вполне законной, как средство для завоевания рабочим классом политической власти, но и абсолютно необходима, как средство против деградации трудящихся масс, как средство защиты материального производства от разрушительного действия самого буржуазного общества. При таких обстоятельствах, т.е. при вполне законной возможности для рабочего класса вести борьбу за политическую власть со своей классовой точки зрения, никаких конституционных иллюзий, т.е. иллюзий в смысле требовать от нынешней власти соблюдать Конституцию, однако, быть не должно. Направлять рабочий класс по пути требования соблюдать Конституцию есть либо самообман, либо сознательный обман.
Но, спросят: неужели не использовать Конституцию против нынешней власти? Конечно, использовать, но не в том смысле, чтобы обращаться к нынешней власти с требованием соблюдать Конституцию, а в том смысле, чтобы на отдельных статьях Конституции (статьи: 7, 8, 9, 10, 15, 37 и т.д.) показывать трудящимся, что Конституция, в целом, узаконивает мошеннический, эксплуататорский характер современных частнособственнических общественных отношений. Отсюда требовать, далее, пересмотреть Конституцию в интересах огромной массы трудящихся, т.е. пересмотреть Конституцию так, чтобы исключить всякую возможность нахождения земли и её недр, крупных средств производства и банков в частной собственности. И адресовать это требование не столько нынешней власти, сколько самим трудящимся массам. Наконец, разъяснять трудящимся массам, что пересмотреть Конституцию можно опять-таки согласно собственно статьям 3, 134-137 самой же Конституции.
|
|
