ДЕЛЯГИН: - Она обернулась протестами из-за совершенно фантастических по своей неадекватности и агрессивности действий представителей государства. Я могу об этом судить, потому что редакция сайта ФОРУМ.мск, редакционный совет которого я возглавляю, находится на прямой связи с людьми в Междуреченске.
Жителей города долгое время держали в полном неведении, не сооб-щая ничего, - не то, что не выражая сочувствия, а, по сути дела, подвергая пытке неизвестностью. После чего губернатор Тулеев заявил, - правда, затем «Московский комсомолец» писал, что это были слова гендиректора шахты «Распадская» Козового, - что горняки в среднем получают 80 тысяч рублей в месяц, и им не на что жаловаться. Согласитесь: даже если бы они и вправду получали по 80 тысяч рублей в месяц, это все-таки не основание для смерти и не повод для откза от своих прав, - если не на жизнь, то хотя бы на информацию и сочувствие.
Так или иначе, эти заявления стали одним из основных поводов к ми-тингу и беспорядкам. Самое главное, что формально они соответствуют действительности - средняя зарплата работников шахты действительно 80 тыс.руб. в месяц. Однако это число «набегает» за счет зарплат руково-дства и близких к нему клерков, - а шахтеры получают не более 35 тысяч рублей, если план выполняется. Если же напряженный план не выполнен, зарплата падает до 25 тысяч, а то и меньше. При этом многие из горняков выплачивают проценты за потребительские кредиты, ипотеку и прочее, так что на жизнь, с учетом высоких коммунальных тарифов, почти ничего и не остается. Поэтому, когда прозвучали заявления о том, что шахтеры получают по 80 тысяч рублей, они примерно с 17 часов стали собираться на площади, показывали друг другу квитанции о получении зарплаты и пытались найти людей, которые столько получают. И, понятное дело, не нашли, - потому что «хозяев жизни» по главе с руководством шахты там, конечно же, не было.Люди стояли на площади около 7 часов, и на них никто не обращал внимания, никто не пытался помочь им и просто поинтересоваться, что с ними происходит. И только через 7 часов была перекрыта железная дорога.При этом нужно учесть, что гендиректор «Распадской» Козовой, по имеющимся сообщениям, категорически запретил горнякам говорить, что им платят меньше 40 тысяч, пригрозив в противном случае уволить с работы.
Весьма характерно для современной бюрократии и олигархии, что, как говорят шахтеры, Козовой утверждал, что они работают не за деньги, а за место, так как вместо них он всегда может нанять китайцев, готовых работать за меньшие зарплаты.
После того, как оболганные люди попытались защитить свои неотъемлемые права, в Междуреченске начались, по сути дела, массовые репрессии. Город блокирован и, по имеющейся информации, в нем введен план «Крепость», который никогда раньше не вводился в России на территориях, не относящихся к охваченным террором республикам Северного Кавказа. То есть там не просто въехать и выехать крайне сложно, там даже в какие-то моменты блокируется мобильная связь, с чем участники Forum.msk.ru, например, сталкивались при разговорах по телефону с находящимися там людьми.
Но я хочу сказать не только о большой катастрофе, о которой мы все знаем и по которой скорбим.
Я хочу сказать еще и о маленькой катастрофе, о которой без нас никто не узнает и в которой вся российская бюрократия проявилась, как в капле воды, - о чрезвычайной ситуации в Тверской области.
По непонятным причинам на плотинах в верховьях Волги, около по-селков городского типа Пено на озере Волго, из которого вытекает Волга, а также вблизи поселка Селижарово этой весной вообще не спускали воду. В результате сложилась катастрофическая ситуация, были превышены все допустимые отметки затопления, - и, вероятно, проснувшись, воду стали спускать «залпом». В результате, по слухам, 10 мая затопило поселок Пено, а 14 мая - это уже точно, без всяких слухов, затопило часть поселка Селижарово. Там затоплены частные дома, вода стоит в подъездах многоэтажных домов; есть фотографии и даже, видео.
Туда приезжала комиссия из Твери, посмотрела, чрезвычайной ситуации не объявила, никаких мер люди не ощущают. Средства массовой информации молчат и ничего не сообщают о том, что два населенных пункта затоплены. Их жители не получают не то что возмещения ущерба, но даже никакого сочувствия.
Это сообщение, которое пришло мне сегодня. Единственное, что я опустил при его чтении, - это комментарии в адрес губернатора Тверской области господина Зеленина. Я думаю, что они не очень сильно отличаются от тех комментариев, которые в аналогичной ситуации звучат по поводу губернатора Кемеровской области Тулеева, а среди наших радиослушателей наверняка есть женщины.
Возвращаясь к новой трагедии в Кузбассе, могу сказать, что меня больше всего потрясла и, более того, оскорбила не сама катастрофа, а отсутствие траура. 66 погибших, 24 без вести пропавших (только по официальным данным, а есть и неофициальные), - и нет траура.
Более того: мы имеем полную информационную блокаду.
Хорошо, 9 мая - День Победы, не стоит омрачать. Но потом-то можно, - ведь погибли живые люди.
Смотрите, что у нас было с траурами: разбились польские руководители, которые к нам относились, насколько можно судить, весьма скверно - по ним траур. Это правильно: пусть они русофобы, но они люди, и их жалко. Хотя назначать траур на День космонавтики - это, по-моему, верх бестактности, но лучше так, чем никак.
Далее: в Перми в ночном клубе сгорели достаточно высокопоставленные люди - тоже траур, и тоже правильно: людей жалко.
Однако незадолго до этих событий произошла катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС, в которой погибли рабочие и инженеры, а вскоре после них - катастрофа на шахте «Распадская», где тоже погибли рабочие и инженеры.
И никакого общенационального траура: нечего, мол, скорбеть, «Дом-2» лучше смотрите.
В результате возникает все более твердое ощущение, что в нашей стране наше руководство как бы уже и не считает рабочих и инженеров людьми.
Если Вы русофоб - к Вам отнесутся с уважением, вас помянут.
Если Вы погибли в ночном клубе, - да, Вы человек, и Вас помянут по-человечески.
А если Вы рабочий, если Вы инженер, если Вы не воруете, а своим трудом непосредственно созидаете богатство нашей Родины, - то, выходит, Вы как бы уже и не человек?
Вот это отношение к тем, кто должен быть гордостью страны потрясает меня больше всего.
Мы с Вами не можем исправить это отношение, которое трудно назвать иначе, кроме как неприкрытым хамством.
Мы с Вами не может объявить общенациональный траур по погибшим шахтерам.
Но мы можем выразить личное отношение к их памяти.
Думаю, мы должны в память об этих людях до сорокового дня с мо-мента трагедии носить черные ленточки, или черные галстуки, или иные знаки траура. Показывая в том числе, что не считаем рабочих и инженеров людьми «второго сорта», и что даже в Москве живут не только бездушные чинуши, алчные олигархи и гламурные шлюхи, но и нормальные люди.
ЧЕЛЫШЕВ: - Может быть, они ждут, пока прояснится судьба вот этих 24 горняков, которые, скорее всего, тоже погибли?
ДЕЛЯГИН: - Чего там ждать, что там еще не прояснилось? Там уже началась закачка воды в проблемные зоны шахты. Если это начали, значит, шансов на то, что кто-то выжил, нет. А тела просто не смогли найти из-за тяжелейших условий.
И, помимо траура, мы не должны позволить чинушам и олигархам в очередной раз «замотать» вопросы о причинах трагедии.
А вопросов много - достаточно посмотреть на поведение котировок акций шахты «Распадская» перед трагедией.
Да, они были переоценены, и их котировки должны были снижаться даже сами по себе. И между майскими праздниками, с 4 по 7 мая они мед-ленно дешевели - с 200 с лишним до 185 рублей за акцию. Это снижение было вызвано объективными обстоятельствами - как собственной переоцененностью акций, так и общим снижением рынка. Однако уже самым вечером 7 мая, буквально в последние час-два торгов перед катастрофой, наблюдался обвальный сброс акций, в результате которого. То есть рынок буквально рухнул до 168 рублей за акцию, причем акции предлагали купить даже по 70 рублей, - просто уже не было покупателей. По сути, акции продавали по любой цене, от них панически избавлялись.
Простой вопрос: почему?
Что означает такая паника?
ЧЕЛЫШЕВ: - Инсайд?
ДЕЛЯГИН: - Инсайд бывает относительно тех или иных принятых кем-то решений. Какие могут быть решения перед катастрофой?
Возникает ощущение, что до катастрофы кто-то на фондовом рынке узнал о ней и начал избавляться от акций. Причем избавляться панически - даже сейчас они стоят дороже, чем 70 рублей.
И, если не будет расследования этого фантастического сброса акций, если представители государства не захотят расследовать вещи, связанные с причиной катастрофы, - это будет исчерпывающе внятным сигналом.
Не менее страшным и трагическим, чем сама катастрофа.
- (Звонок от Артема Степановича) Я уважаю ваше компетентное мнение и присоединяюсь ко всему тому, что сказал Делягин. Вы очень хорошо сказали о рабочих и инженерах. Но, к сожалению, не сказали о военнослужащих, которые сейчас находятся в самом низу социальной лестницы. Министр обороны даже называет их «маленькими зелеными человечками». Недавно я с изумлением узнал, что военным пенсионерам не повышают пенсию, потому что (это аргумент министра обороны) нет денег, - а денег нет потому, что на них (то есть разницу между текущими пенсиями и намечавшимся повышением) этот министр хотел бы содержать армию по контракту. Нами сейчас руководят такие люди, что унижает наше национальное достоинство, кто бы кем себя по национальности ни чувствовал в нашей стране.
ДЕЛЯГИН: - Положение военнослужащих в нашей стране абсолютно чудовищное. К сожалению, это действительно самые бесправные люди в нашем обществе. И то, что с ними творят, это чудовищно и невыносимо, - но это большая тема и, думаю, мы обсудим ее отдельно.
Вернемся к обсуждению катастрофы на шахте «Распадская».
Описывая взрыв, шахтеры упорно говорят, что метан взрывается по-другому. Он взрывается на одном уровне шахты, - а на «Распадской» взрыв пошел наверх, разнесло постройки наверху. То есть для метана картина взрыва совершенно не характерная.
Кроме того, если это был взрыв метана, второй взрыв просто не мог бы произойти: нечему взрываться. А некоторые шахтеры говорят, что они слышали даже четыре взрыва, просто два следующих были слабее.
И, наконец, за некоторое время перед этой катастрофой проводилась дегазация шахты. То есть делались специальные шурфы, через которые этот метан отсасывали.
Появились сообщения, что в больнице Междуреченска был неизвестный раненый мужчина, которому оказывали помощь, а когда начали переписывать фамилии, он вдруг убежал оттуда. При этом парадоксально, что Междуреченск - город не такой большой, большинство людей, связанных с шахтой, друг друга знают, а этого человека не знал никто.Все это можно было бы списать на человеческую глупость, слухи, случайные наложения и прочее: мы с вами знаем, что, на самом деле, бывает всякое. Но здесь мы сталкиваемся с сознательным, систематическим, плотным блокированием информации, которая сопоставима с блокированием информации, которое было при гибели атомной подводной лодки «Курск». И оно пугает не меньше самой катастрофы. Дальше. Безотносительно к тому, чем была вызвана эта катастрофа, необходимо обратить внимание на чудовищную ситуацию, которая сложилась у нас в угольной отрасли в целом.
- (Звонок от Татьяны) Вы склоняетесь к тому, что, возможно, это был теракт. Возможно. Но слишком часто у нас стали происходить теракты - Саяно-Шушенская ГЭС, взрыв в метро, взрыв на железной дороге. Информация, конечно, у нас не будет даваться. Потому что мы наживаем себе очень много врагов. Взять ситуацию в Грузии. Впрямую они вступить не могут с нами в борьбу. А за то, что у них отняли 20% территории, конечно, они будут мстить. Не впрямую, а так, как сейчас. Потому что у нас своей земли девать некуда, а зачем мы еще у маленькой страны отняли 20% территории. По шахте. Возможно, что там был теракт.
ДЕЛЯГИН: - Могу сказать, что на Саяно-Шушенской ГЭС был не те-ракт, а, с моей точки зрения, преступная халатность. Не знаю, что именно и каим именно образом взорвалось в «Распадской», потому что я не специалист в этой сфере, - но не могу не сказать, что мы у Грузии никакой территории не отнимали.
Мы после попытки геноцида граждан России, после вероломных убийств наших миротворцев их грузинскими коллегами принудили группу извергов к миру и, отказавшись от идеи наказания их за попытку совершить преступления против человечества, де-юре признали независимость, которая де-факто существовала с начала 90-х годов.
Если бы грузинские правительства - разные, кстати сказать, и плохо относившиеся друг к другу - не пытались осуществить в Абхазии и Южной Осетии геноцид, то эти территории прекрасно жили бы в составе Грузии и думали бы о независимости не больше, чем какая-нибудь Ивановская область. Так что здесь не нужно перекладывать с больной головы на здоровую или, по крайней мере, на более здоровую.
И не стал бы я устраивать здесь сеанс шпиономании: мы просто не знаем, что там случилось и чего там ждали после праздников.
Теперь о том, как парадоксально организована угольная отрасль.
Шахты принадлежат частному бизнесу, но, когда что-то происходит, они восстанавливаются за государственный счет. Тулеев говорил: мы восстановим, а «мы» - это область. Областной бюджет - это деньги тех же самых рабочих, которые платят налоги.
Что получается?
Частный бизнес выкачивает из шахт прибыль. Год назад, когда был пик кризиса, шахтерам «Распадской» срезали зарплату на 40%, а по акциям сами себе выплатили дивиденды в 1,2 млрд.руб.. И еще посетовали, что сильно их сократили. А по итогам 2009 года, когда финансовая ситуация вроде бы улучшилась, дивиденды должны были составить 3,9 млрд.руб. - как в докризисном 2007 году.
Думаю, что если бы часть этих денег пошла шахтерам, у них не было бы никаких причин для возмущения.
А если бы часть этих денег пошла на обеспечение безопасности, то, не исключено, что 90 человек были бы живы, а шахта оставалась кормилицей для пяти тысяч семей.
Но как устроена отрасль? Частник выкачивает деньги, а когда что-то случается, ремонт этой шахты осуществляется за счет государства. То есть у владельца шахты в принципе нет стимула обеспечивать безопасность, не говоря уже о развитии.
ЧЕРНЫХ: - Даже семьям погибших государство платит.
ДЕЛЯГИН: - Юридически это правильно. Ведь Ростехнадзор - государственный орган и, если он что-то прошляпил, отвечать должно государство. Но, во-первых, федеральные власти, а не региональные, так как Ростехнадзор подчиняется центру. А во-вторых, частник тоже должен платить свое.
А сегодня он почти ничего никому не должен, а если и платит, то это как бы акт милости.
Ситуация очень простая: владельцу шахты проще купить сотрудников технадзора, чем на деле обеспечивать безопасность. Причем огромное количество людей, которые знают отрасль хорошо, очень долго говорили о коррумпированности технического надзора. Пуликовский за-катывал дичайшие истерики, но возразить по сути ему было нечего, и в суд он подать не мог.
ЧЕРНЫХ: - Это бывший руководитель Госнадзора?
ДЕЛЯГИН: - Да. Он боевой генерал, прошел Чечню, там погиб его сын, он многим занимался, - и его сунули заниматься техническим надзором. В итоге его сняли как некомпетентного человека, - насколько помню, после двух аварий на шахтах Кузбасса с огромным количеством жертв. И вот сейчас мы видим ситуацию, когда технический надзор, насколько можно судить, все равно практически не работает.
ЧЕЛЫШЕВ: - Ростехнадзор получит право увольнять директоров шахт.
ДЕЛЯГИН: - Директор производства действует под очень жестким контролем собственника. Грубо говоря, если Абрамович ему скажет «делай», то ему придется делать, даже если его потом за это уволят.
Дело ведь не в увольнении, а в судах. Если нарушения не исправляются, если судебные решения, как мы знаем, злостно не исполняются, - это значит, что судебной системе плевать на некоторые собственные решения, а государству плевать на суд. Когда нужно, судебные приставы разрушают дома чуть ли не вместе с живущими там людьми. Причем не в Междуреченске, а в Москве, мы поселок «Речник» хорошо помним. А если судебные решения не выполняются, значит, это не нужно. То есть здесь вопрос к судебной системе.
Второй вопрос - к Ростехнадзору. О его коррумпированности криком кричат еще с аварии 2006 года, когда, между прочим, на «Юбилейной» погибли 110 человек, - и вскоре после этого была вторая авария, и снова с жертвами. Сейчас его полномочия расширят, - но, если коррумпированной структуре дать полномочия, от этого ничего не изменится.
ЧЕРНЫХ: - Убрали тогда генерала Пуликовского, а ничего не изменилось.
ДЕЛЯГИН: - Сначала его подставили, когда назначили, потом его подставили, когда убрали, - а система-то осталась.
И сегодня выбор очень простой. Либо государство действительно преодолевает коррумпированность Ростехнадзора, - либо нужно национализировать угольную промышленность к чертовой матери. Потому что, повторю еще раз: когда владелец высасывает все деньги из шахты, а последствия аварии ложатся на государство, для него заниматься развитием этой шахты просто нерентабельно.
Совершенно не являюсь фанатиком национализации, но выбор очень простой: если вы, вопреки всем своим официальным заявлениям, не хотите бороться с коррупцией в собственном государстве, если вы не очищаете от нее Ростехнадзор, - тогда извольте национализировать угольную промыш-ленность. Потому что иначе коммерческий интерес частного бизнеса будет убивать людей.
Мы уже сегодня имеем океанскую яхту Абрамовича, которую по праву можно, насколько можно судить, называть кровавой яхтой.
Мы уже сегодня имеем свежеприобретенный замок Абрамовича в Австрии, который по праву можно, насколько можно судить, называть кровавым замком.
Потому что за них заплачено кровью людей, которые работали в ко-нечном счете и на Абрамовича на «Распадской».
И этот список будет продолжаться, - потому что сама организация отрасли будет физически уничтожать людей.
- (Звонок от Юрия) Михаил Геннадьевич, ваше виденье - это виденье таких социалистов-интеллектуалов, которые хотят расширить этот горизонт и вовлечь большее количество людей с трезвым взглядом на жизнь. Но то, что сейчас происходит, говорит о полном отсутствии солидарности у людей.
ДЕЛЯГИН: - Извините, что прерываю вас, Юрий, но это не так. Местный междуреченский ОМОН не стал сгонять с рельсов шахтеров, которые заняли эти рельсы, - это Вам не солидарность?
И, между прочим, он тем самым опроверг все последующее инсинуа-ции о том, что это были не шахтеры, а непонятно откуда взявшиеся уголовники. Если бы на рельсах стояли преступники, местный ОМОН с огромным удовольствием на них бы «оттянулся», - но он проявил солидарность со справедливым возмущением шахтеров.
В Москве, может, солидарности и мало, но в Междуреченске мы эту солидарность видим. Конечно, можно поливать себя грязью и посыпать пеплом, - мы действительно значительно хуже, чем мы хотели бы быть, и, действительно, солидарность в обществе слабая, - но она все же есть.
При этом сообщают, что с ОМОНом схлестнулись шахтеры из молодых, по 20-25 лет. Старые горняки поразились, потому что ни в 89-м, ни в 90-м годах в рукопашную с милиционерами не ходили. В Интернете выложены видеоролики, на которых хорошо видно, что протест именно стихиен и никак никем не организован. Там порядка 50 молодых ребят бьются против порядка 120 омоновцев в полной экипировке, со всеми спецсредствами. 3 или 4 раза противоборствующие стороны по очереди сгоняли друг друга с рельсов, и в целом блокирование продолжалось 4 часа.
Если бы местный ОМОН не проявил солидарность с шахтерами, этого бы не было, шахтеры до рельсов не дошли бы никогда. И если бы местная власть города Междуреченска определенной степени солидарности не проявила бы, - их прямо на площади разогнали бы. Да, конечно, все не так, как, скажем, в Греции, и наши сограждане, да и мы сами не очень еще умеем бороться за свои права. Но, знаете, эта публика, которая сидит на шее народа, грабит его и рассказывает ему, какой он лентяй и алкаш, - эта публика наш народ всему научит, и научит быстро.
Напомню, что на прошлых парламентских выборах 2007 года (если их можно назвать выборами, конечно) губернатор области господин Тулеев от шахтерского Кузбасса провел огромную бригаду политиков из Москвы, включая широко известного адвоката Макарова и бывшую первую леди Госдумы Слиску из Саратова. У них официальный лозунг «Единая Россия» - это партия, которая отвечает за всё». Так вот, они до сих пор не в Междуреченске, хотя формально они были избраны оттуда. И сами не полетели, и депутатам Госдумы не позволили создать комиссию по расследованию этого дела. Но, тем не менее, депутаты Госдумы туда поехали. Некоторая солидарность у нас все-таки есть.Интеллигентская привычка посыпать голову пеплом и кричать «во всем виноват я», с моей точки зрения, - проявление мании величия. Мы во многом виноваты, но не во всем. И солидарность все-таки проявлена была.
ЧЕЛЫШЕВ: - Михаил Геннадьевич, насколько я знаю, по закону в случае смерти или 100-процентной потери трудоспособности государство (по сути, Фонд социального страхования) выплачивает какие-то смешные деньги - по-моему, 60 или 65 тысяч рублей. Когда происходят трагедии крупного масштаба (аварии на шахтах или что-то в этом роде), представители руководства платят по миллиону, представители региональных властей платят еще по миллиону, и бизнес-структуры от щедрот своих тоже миллион подкинут семьям погибших. У меня возникает вопрос: надо это делать или не надо? То есть получается, что на самом деле жизнь человека стоит 60 тысяч рублей. Но если очень много телевизионных камер, очень большой интерес к этой трагедии, то мы, так и быть, эти 60 тысяч рублей умножим на 10, 20. А если в захолустье на какой-нибудь маленькой фабрике по производству свечей человек погибнет, то его семья получит 60 тысяч рублей.
ДЕЛЯГИН: - Я считаю, что наша страна должна быть единой. Невоз-можно говорить, что человеческая жизнь стоит тех или иных денег, - но минимальная компенсация за смерть или полную потерю трудоспособности кормильца должна быть единой и достойной, не 60 тысяч.
Думаю, миллион рублей и не меньше, - и сумма должна индексиро-ваться по реальной инфляции.
А если при каких-то чрезвычайных обстоятельствах кто-то захотел оказать дополнительную гуманитарную помощь, - пусть оказывают. Но минимальный уровень в 60 тысяч это издевательство, оскорбление чудовищное. Но это вопрос к закону, к тем самым депутатам от «Единой России», которую все чаще в Интернете пишут как «Е..ная Россия». Очевидно, это более полно выражает репутацию этой партии в глазах значительной части российского общества.
Но, возвращаясь к Междуреченску: люди проявили великолепные способности к самоорганизации. Протест был абсолютно стихийный, никакого организующего центра там не было, и часть людей уже бросились на колени перед губернатором, - но при этом они сумели выработать единые требования.
Во-первых, это создание своего рода «кабинета доверия», куда шахтеры «Распадской», семьи погибших и все междуреченцы могли бы обращаться со своими наболевшими вопросами. Потому что им сейчас даже вопрос задать некому, они в пустоте висят, насколько можно понять.
Во-вторых, необходимо расследование причин аварии на шахте. Причем желательно парламентской комиссией и Госдумой. Пусть там будут «единороссы», кто угодно, но чтобы были со стороны, независимые от того же Тулеева и якобы независимые от того же Абрамовича.
И все руководство шахты должно быть, естественно, уволено к чертовой матери.
Далее, шахтеры требуют введения уголовной ответственности за каж-дую смерть на производстве.
Они требуют повышения зарплаты и выплаты ее в основном за фактически проведенное под землей время. Потому что сейчас шахтер получает основную часть денег за выполнение плана - на сдельной основе, и это заставляет людей работать в смертельно рискованных условиях. Сколько человек выработал, это должен быть вопрос к организации труда, к инженерам, - а рабочий должен работать в условиях безопасности. Его не должны подталкивать к тому, чтобы он рисковал своей жизнью. Только тогда удастся не оплачивать человеческой жизнью каждый миллион тонн угля.
Необходимо установить строжайшую ответственность администрации за соблюдение правил техники безопасности. Чтобы администрация дрожала и лично лазила в шахту проверять, не накрыли ли там какой-нибудь датчик ватником. Чтобы им это было страшнее, чем шахтерам.
И, наконец, последнее требование шахтеров: отпустить всех 28 чело-век, задержанных милицией за беспорядки. Это уже сделали, и это выдающаяся победа здравого смысла. В частности, она полностью дезавуирует заявления Тулеева и его администрации о том, что там задержаны люди, находящиеся в федеральном розыске: если б они были в розыске, с какой стати их отпускать?
И последнее хочу добавить от себя.
Необходим финансовый контроль, необходим механизм, при помощи которого рабочие любого предприятия должны четко понимать, что происходит с деньгами: выводит ли их с предприятия очередной Абрамович, ворует ли их директор или же их по-настоящему нет.
Ситуация, когда рабочим, получающим копейки, срезают зарплату на 40% и при этом выплачивают себе дивиденды в 42 млн.долл., - недопустима.
Самый простой механизм обеспечения этого - предоставление трудо-вому коллективу акционерного общества права избрания независимого члена Совета директоров, который будет иметь всю полноту информации и сообщать ее трудовому коллективу. В случае кризисной ситуации этот член Совета директоров должен иметь право вето. Это вполне цивилизованный механизм, который не требует национализации, передачи пакетов акций, переделки собственности. Пусть эти акции обращаются на бирже, - но пусть рабочие имеют возможность смотреть за процессом управления предприятия и имеют право вето на решения, которые их уничтожают.
- (Звонок от Сергея) Реплика насчет Грузии. Без помощи России Грузия бы не потеряла 20% территории.
ДЕЛЯГИН: - Я понимаю, что отношения с Грузией - это значительно более интересно, чем жизнь 90 российских шахтеров. Вы хотите сказать, что без помощи России руководители Грузии уничтожили бы всех абхазов и юго-осетин? Весьма вероятно.
- (Звонок от Валентины) Господин Делягин, вы все время упоминаете имя Абрамовича. Разве он хозяин этой шахты?
ДЕЛЯГИН: - Позвольте мне описать структуру собственности. 20% акций крутятся на бирже в свободном обращении, что является очень большой долей. 80% принадлежит кипрской компании, из которых половина - 40% - принадлежит менеджменту компании, насколько модно понять, Козовому и Вагину, а другие 40% - «Евраз групп». «Евраз групп» наполовину принадлежит Роману Абрамовичу, остальная половина принадлежит Александру Абрамову, Александру Фролову, Игорю Коломойскому (это тихий украинский бизнесмен). Хотя это данные прошлого года, вполне возможно, что произошли какие-то изменения в структуре собственности.
ЧЕРНЫХ: - И как они получили все это?
ДЕЛЯГИН: - В ходе приватизации. Действительно, мы не совсем справедливы по отношению к Абрамовичу. Просто мы не знаем, на что тратят деньги господа Козовой, Вагин, Абрамов, Фролов, Игорь Коломойский и прочие. Но мы знаем, на что тратит деньги кипрский бизнесмен и, кстати говоря, российский политический деятель, глава Заксобрания Чукотского автономного округа господин Абрамович. Так что, пока государство не задает им эти вопросы, эти вопросы имеем право задавать мы.
ЧЕЛЫШЕВ: - Михаил Геннадьевич, давайте поговорим о социологии. Может быть, шахтеры, которые живут в Кузбассе и периодически гибнут на шахтах, сами в этом виноваты? Они же видят, что происходит, наверняка знают, куда уходят деньги, почему не вкладываются в безопасность. Почему они не пытаются искать счастья в каких-то других сферах? Ведь ушел же человек из деревни, потому что деревни не стало. И сейчас мы признали, что деревни не стало, надо с деревней что-то делать, - появились разные государственные программы. Может, если человек отсюда уйдет, и здесь за головы возьмутся?
ЧЕРНЫХ: - Пригонят китайцев.
ЧЕЛЫШЕВ: - Это видно будет.
ДЕЛЯГИН: - Кому видно? У нас отрицается наличие большого количества китайских мигрантов на территории России.
А насчет того, что шахтеры сами виноваты, знаете, это такая стандартная милицейская отмазка, - мол, изнасилованная девочка виновата сама, потому что не надо надевать короткую юбку. На самом деле в этом есть некоторый психологический смысл, но, извините, она имеет право не знать, что в некоторых местах РФ носить короткую юбку опасно, потому что милиция не выполняет своих обязанностей.
Из шахтерских регионов уехало очень много людей, - но все люди разные, и многие остались.
Да, из деревни люди уходили, - но им было куда уходить, а из сего-дняшнего Кузбасса уходить некуда.
Ведь когда люди массово покидали деревню, была индустриализа-ция, и заводам были позарез нужны любые рабочие руки. И многие спаслись от коллективизации и от раскулачивания, просто уйдя на завод, потому что было, насколько можно понять, негласное распоряжение не репрессировать таких. Но огромное количество людей на селе осталось и под репрессии попало.
То же самое и сейчас. Это в Америке легко - человек переехал в дру-гой конец страны, у него есть деньги на переезд, и он знает, что работу он сможет себе найти, сможет снять жилье и т.д. У нас нет такой инфраструктуры, «дважды переехать - что одно сгореть».
И шахтеры - люди небогатые, у них нет денег на переезд. Это не советские времена, когда шахтерская молодежь попить пиво летала на самолете в Москву: сегодня совсем другой масштаб зарплат. 40 тысяч - недосягаемая мечта, и при этом надо содержать семьи.
Это в советское время там, где шахты, обязательно развивались производства для женщин, чтобы они тоже приносили деньги домой, - сейчас эти производства уничтожены. И официальные заявления показывают, под каким жутким прессом находятся эти люди.
Господин Тулеев говорит о нескольких сотнях протестующих и пере-хваченных нескольких машинах с выпивкой и бутербродами. Он хочет показать, как коварный враг вредит отрасли. Но, знаете, для нескольких сотен человек 13 машин не нужно, - достаточно одной машины. Значит, это была не организованная, а стихийная поддержка частных лиц: люди проявляли солидарность, покупали своим соседям и знакомым воды, делали бутерброды. Выходит, в Кемеровской области если Вы хотите кому-то привезти бутерброды, - это уже преступление? У нас есть «синеведерочный» экстремизм, когда нельзя синее ведерко ставить на машину, потому что будет похоже на «хозяев жизни» с мигалками, - а теперь у нас что, еще и бутербродный экстремизм будет?
Далее. По словам Тулеева, из 28 задержанных работают только двое. Прости господи, каков же уровень безработицы на самом деле в благосло-венной Кемеровской области?
Тулеев официально заявил, что не нужно громить школы и больницы. При этом сообщений о подобного рода погромах не было. То есть он создает впечатление, что люди, пытающиеся защитить свои права от произвола, - бессмысленное быдло, которое может громить больницы и школы?
Он уже говорит о провокаторах.
Создается впечатление, что там уже существует режим ханства, когда люди не могут кашлянуть и не могут куда-то посмотреть. Может быть, у нас там уже такая русская Туркмения сложилась?
При этом нужно понимать, что настоящими провокаторами, то есть людьми, чья деятельность провоцирует массовый протест, являются собст-венники шахт. Потому что именно благодаря их ускоренному обогащению за счет обнищания народа и, кстати, развалу производства в конечном сче-те и происходят акции протеста. И к ним нет никаких вопросов ни у кого из представителей государства: во всем, как обычно, виноваты шахтеры.
Они загнаны в очень простую ситуацию: или подыхай с голоду, или рискуй своей жизнью.
ЧЕЛЫШЕВ: - Только что на лентах информагентств появилось сооб-щение, что премьер-министр Владимир Путин заявил о том, что сомневается в том, что расследование аварии на «Ульяновской» в марте 2007 года было объективным и полным: «В актах технического расследования аварии прямо было указано, что администрация шахты разработала специальную компьютерную программу закругления данных приборов, предупреждающих об опасности. В акте указаны 42 человека, которые этим занимались, а в результате расследования к ответственности привлечены лишь двое второстепенных фигурантов, - это операторы. Знаю, что среди погибших тогда на шахте «Ульяновская» были и руководители. Тем не менее, я сомневаюсь в полноте и объективности этого расследования». Пресс-секретарь премьера Песков заявил, что передача Ростехнадзора обратно в ведение правительства не является следствием плохой работы ведомства в рамках Минприроды.
P.S. От Делягина - вдогонку: - Воистину, никто не смог так опозорить президента Путина, как премьер-министр Путин. Ведь описанные им безобразия творились как раз во время его президентства, - и покрывались его ставленниками, уверенными, по всей видимости, в его безусловной поддержке.
|
|
