Вопреки первоначальным прогнозам состоявшиеся 18 сентября выборы в немецкий Бундестаг не выявили явного победителя. Это означает, что характер нынешних отношений Германии, как с Россией, так и с США, вряд ли претерпит изменения. В частности, по вопросу Североевропейского газопровода – СЕГ, окончательная договоренность о строительстве которого была достигнута в ходе недавней встречи Путина с Герхардом Шредером.
Напомним, что после реализации этого проекта «Газпром» получит прямой выход на европейские рынки. На маршруте СЕГ отсутствуют какие-либо транзитные государства, что снижает не только так называемые страновые риски, но и стоимость транспортировки газа из-за отсутствия транзитных пошлин. Первую нитку газопровода планируется запустить к 2010 году, он пройдет от Выборга до немецкого города Грайфсвальд по дну Балтийского моря. От основной трубы планируется построить морские газопроводы-отводы для подачи газа потребителям Финляндии, Швеции, возможно, Великобритании и других стран. На первом этапе пропускная способность газопровода составит около 27.5 млрд. кубометров. В дальнейшем проект предусматривает строительство второй нитки и увеличение пропускной способности до 55 млрд. кубометров. Главной ресурсной базой для СЕГ определено Южно-Русское месторождение, доказанные запасы которого оцениваются более чем в 700 млрд. кубометров.
В тоже время реализация проекта СЕГ не произведет революции в структуре экспорта российского газа. Как известно, в прошлом году «Газпром» экспортировал в Европу 140.5 млрд. кубометров голубого топлива. В этом году, согласно планам, экспорт составит 145 млрд. кубометров. На долю российского газа в настоящее время приходится 26% его потребления в Европе и около 40% европейского импорта. Причем, большая часть газа продается по долгосрочным контрактам. Оставшиеся три четверти рынка делят месторождения Северного моря, Алжир и ряд других стран. При этом собственное производство газа в Европе будет из года в год сокращаться, а потребность в импорте, соответственно, возрастать. По прогнозам, на европейском газовом рынке к 2010 году рост потребления сверх действующих соглашений может составить порядка 100 млрд. кубометров. В этих условиях объемы поставок, которые планируется осуществлять по Североевропейскому газопроводу, не просто прогноз, а уже подтвержденный спрос. Так, уже достигнуты предварительные договоренности со странами-импортерами, в связи с чем «Газпром» скорректировал свои планы экспорта на европейский рынок в сторону увеличения — со 180 млрд. до 190 млрд. кубометров к 2010 году.
В то же время рассчитывать на серьезное увеличение своей доли на европейском рынке России не приходится. Во-первых, политика ЕС по газовому рынку подразумевает ограничение доли одного поставщика и продвижение принципа диверсификации поставок. Во-вторых, быстро нарастить мощности «Газпром» вряд ли сумеет. Газопровод Ямал—Европа, обеспечивающий поставки российского газа в Европу через Польшу, еще не полностью введен в эксплуатацию, к строительству СЕГ приступят только в этом году, а мощностей по производству сжиженного природного газа вообще пока нет. И, тем не менее, свои нынешние позиции на европейском рынке «Газпром», безусловно, удержит.
В тоже время нельзя сказать, что проект СЕГ не испытывает проблем. Хотя он и поддерживается Европейским союзом, отдельные страны—члены ЕС и некоторые российские соседи активно ему противодействуют. Речь идет о так называемых транзитных странах - Литве, Украине, Белоруссии и Польше. С одной стороны, у них очевидна экономическая мотивация – они заинтересованы взимать плату за транзит газа. Но с другой стороны, здесь есть и геополитическая подоплека. О ней и поговорим.
Ожидаемая динамика экспорта газа из России в Европу показывает, что даже после пуска второй нитки СЕГ (что произойдет через 8-10 лет), через этот газопровод пойдет лишь четверть всего экспорта, а три четверти по-прежнему будут осуществляться через транзитные страны. Тем не менее, здесь важна долгосрочная тенденция, приоритеты основных игроков. Каковы же они?
Очевидно, что Польша, Литва и Украина имеют ярко выраженный проамериканский вектор в своей геополитической ориентации. Не исключено, что после ухода Александра Лукашенко, который рано или поздно произойдет, то же самое можно будет сказать и о Белоруссии. Таким образом, через транзитные страны – бывшую Речь Посполитую, Вашингтон всегда сможет контролировать энергоснабжение своих европейских союзников-конкурентов. Этот контроль со временем может стать двойным – потенциально существует еще одна транзитная территория, уже внутри России – Татарстан и Башкирия, через которые проходят все основные наши экспортные трубопроводы. Между тем, в этих мусульманских автономиях существует радикальное исламское подполье, которое при определенных обстоятельствах может попытаться дестабилизировать ситуацию. Это подполье внешне ориентировано на Саудовскую Аравию, которая, несмотря на периодически возникающие разногласия с США, остается важнейшим союзником Вашингтона.
Понятно, что Берлин от наличия транзитных территорий, находящихся под влиянием США, не в восторге. Этим отчасти и объясняется немецкий интерес к СЕГ. Но есть еще одно обстоятельство. Труба от Южно-Русского месторождения к Выборгу проходит через малонаселенный российский Север. Большая его часть – это автономии финно-угорских и самодийских народов. На остальную же упомянутые народы могут «аргументировано», с точки зрения заинтересованной европейской «общественности», претендовать. Не секрет, что тема национальных прав народов Севера постоянно будируется на уровне институтов ЕС усилиями Эстонии, Венгрии и Финляндии, за спиной которых угадывается Германия. Не исключено, что когда-нибудь в будущем, если Россия в очередной раз ослабнет и погрузится во внутренние раздоры, эта тема будет поднята на щит в контексте самоопределения «вплоть до отделения» урго-финнов, лопарей и ненцев. Ведь договориться о более выгодных условиях транзита с несколькими миллионами северян всегда проще, чем со 140 миллионами всех россиян!
Анализируя геополитическое значение перспективных газопроводов, следует задаться вопросом о мотивации решений Кремля в данной сфере. Представляется, что никакой долгосрочной стратегии здесь не просматривается, о геополитике никто не думает. А зря. Конечно, непрерывное лавирование Путина между Берлином и Вашингтоном порой приносит лично ему сиюминутные плоды. Но к будущему России эти плоды, к сожалению, имеют весьма отдаленное отношение.
|
|
