Году в 1975-79, точно не помню, поставил украинский Госплан перед отраслью стальных строительных металлоконструкций задачу: дать предложения, обеспечивающие каждого жителя Украины через 15 лет жильем по нормам ФРГ. Мы должны были рассчитать сколько новых заводов строительных металлоконструкций следует построить за три пятилетки, чтобы выполнить эту задачу.
Нам была дана цифра обеспеченности жильем жителей ФРГ в квадратных метрах на человека, а также нормативы расхода металлоконструкций на 1 квадратный метр жилья. Технологические возможности заводов нам были хорошо известны. Поэтому процедура решения превратилась в несложную арифметическую задачу. Но вот итог всех поразил: нужно было каждую пятилетку на Украине строить: 5 заводов - в первую, 4 завода - во вторую и 3 завода - в третью пятилетку. При том, что реально министерство больше одного завода в пятилетку никак освоить не могло. И не предполагало, что результат будет таким невыполнимым. Оставлю описание эмоций в процессе обсуждения на коллегии министерства этого отчета – мне не хватит мастерства их описать...
Спустя двадцать лет, очутившись в этой прекрасной ФРГ, я понял, что мы все тогда в 1975-79 гг. просто витали в облаках. То есть цифру обеспечения жилой площадью населения ФРГ нам выдали правильную, из справочника. Но что представляет собой жилой фонд ФРГ – это никому из нас тогда не могло в голову прийти: 50% жилья построено 200-400 лет назад!!!
Как тогда строили? Брали обтексанные на 4 канта бревна, устанавливали их вертикально с шагом примерно 2 метра – это были наружные и внутренние стены. Далее из таких же бревен устраивали перекрытия с расстоянием между перекрытиями чуть больше 2 метров. Обычно дома 3-х-этажные. Потом устанавливали диагональные связи из досок между столбами, превращая каркас в статически неизменяемую систему. Далее устраивали окошки размером примерно метр на метр по наржным стенам, а всю остальную плоскость наружной стены заполняли ПЛЕТНЕМ (обычным деревенским плетнем!!!), обмазанным с двух сторон глиной. Внутренние стены делали почти так же.
Летом в таком доме прохладно, а зимой холодно. Дома за 200-400 лет покосились, во многих из них полы стали негоризонтальными: впечатление как у избушки на курьих ножках. Зато все они тщательно выкрашены, у них кровля из модерновых материалов, внутри есть вся полагающпяся сегодня сантехника и электрика. Примерно половина этих домов имеет печное отопление: уголь хранят в подвале и носят ведрами на 3-й этаж... А мы-то думали, что в ФРГ все живут в «сталинках»! Кто ж мог знать?
Разрушены во время войны были: Берлин – очень сильно, Кассель – сильно (здесь производились ракеты ФАУ-1, были авиационные и танковые заводы и англичане его бомбили нещадно), Кельн, Франкфурт, Мюнхен – только центр и промышленные районы города, пожалуй и все. Поэтому все жилье сохранилось практически полностью.
Сейчас строят мало – нет потребности. Построенное после войны жилье тоже не соответствует советским нормам: стены тонкие, звуко- и теплоизоляции никакой (благо немцы – соседи тихие), вытяжная вентиляция отсутствует даже в кухнях и ванных, плинтусы делаются из картона, зато на каждой батарее и на каждом кране стоит счетчик израсходованных тепла и воды! М-да, и кто ж мог это знать?
Госплан УССР не знал точно....
Письмо на ФОРУМ.мск
Пройденный этап / 04.07.2006 (www.communist.ru)
Задачу необходимости ликвидации товарного характера советского хозяйства для перехода к коммунизму, точно зафиксировал в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» И.Сталин. Но, увы, он не смог предложить никаких решений, насчет того, как это сделать.
Думается, что он не смог предложить никаких решений потому, что таких решений тогда еще просто не существовало. Ведь рынок, закон стоимости, товарно-денежные отношения служили важнейшими инструментами контроля над нормой труда и потребления в советском обществе. И заменить этот, хоть и допотопный, но все же худо-бедно работающий инструмент тогда было просто нечем.
Такая возможность появилась только по мере развития электронно-вычислительной техники. Нет, сами по себе ЭВМ ничего не решали. Только создание всеобъемлющей сети ЭВМ для сбора и обработки экономической информации позволяло разрешить главнейшую проблему социалистической революции – устранить товарно-денежные отношения и реализовать одну из основополагающих идей марксизма – организовать производство и потребление на разумных, научно обоснованных началах.
Проект Общегосударственной автоматизированной системы управления экономикой был в 1962 предложен и к 1964 году в деталях разработан большой группой ученых под руководством одного из самых известных в мире специалистов в области кибернетики – академика В.М. Глушкова. В перспективе система должна была не только охватить все предприятия Советского Союза, включая сельскохозяйственные, транспорт, больницы, вузы, школы, но и дать доступ к экономической и культурной информации любому гражданину из его собственной квартиры.
В своем первоначальном виде система предполагала даже безденежную систему расчетов населения. Программа рассчитывалась на 20 лет и за это время она, по расчетам, должна была обеспечить Советскому Союзу такой рывок в области развития производства, который бы сделал нас недосягаемыми для Соединенных Штатов и остального капиталистического мира. Но в самый последний момент этот всесторонне подготовленный и глубоко просчитанный проект реорганизации управления экономикой на базе последних достижений науки и техники был отклонен, а вместо него было принято предложение экономистов-рыночников о переходе от «административных» (то есть преимущественно плановых) к «экономическим» (то есть рыночным) методам управления экономикой (более подробно об этом можно почитать здесь).
Сегодня можно без сомнения утверждать, что именно тогда и был подписан приговор советской социалистической системе, оставалось только немного подождать, чтобы характерные для капитализма экономические отношения сформировали соответственную среду для возрождения капитализма в целом.
То, что именно автоматизированные системы управления экономикой представляют собой реальную альтернативу рынку, подтверждается также и опытом английского ученого Стаффорда Бира. Разработанная им для Чили система сбора и обработки экономической информации «Киберсин» отлично зарекомендовала себя в самых сложных условиях и, по свидетельствам специалистов, оказала правительству Народного единства неоценимую услугу в деле организации транспортных перевозок в условиях инспирированных американскими спецслужбами забастовок владельцев большегрузных автомобилей (читайте здесь).
Большие надежды на автоматизацию управления возлагал Че Гевара. Он говорил, что при социализме «должное значение получат современные методы планирования, станет возможным приблизиться к идеалу экономики, управляемой посредством математического анализа, который будет определять наиболее адекватные соотношения между потреблением и накоплением и между различными отраслями производства» (Э. Че Гевара. Некоторые соображения о себестоимости. Статьи, выступления, письма. М. 2006. – С. 328-329).
Думаю, что без тщательнейшего изучения экономических идей В.М. Глушкова, Стаффорда Бира, да и того же Че Гевары, любые попытки возрождения коммунистического движения в конечном счете обречены на поражение. Ведь стратегические экономические решения не придумываются за столом, они рождаются исключительно в практике. А современная экономическая практика вряд ли способна породить что-либо прогрессивное.
Василий Пихорович
Поставленные в статье В.Пихоровича вопросы не теряют актуальности, поэтому считаю необходимым вернуться к ее обсуждению.
Вот что написано в книге И.Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР»: «Говорят, что товарное производство все же при всех условиях должно привести и обязательно приведет к капитализму. Это неверно. Не всегда и не при всех условиях! Нельзя отождествлять товарное производство с капиталистическим производством. Это - две разные вещи. Капиталистическое производство есть высшая форма товарного производства. Товарное производство приводит к капитализму лишь в том случае, если существует частная собственность на средства производства, если рабочая сила выступает на рынок, как товар, который может купить капиталист и эксплуатировать в процессе производства, если, следовательно, существует в стране система эксплуатации наемных рабочих капиталистами. Капиталистическое производство начинается там, где средства производства сосредоточены в частных руках, а рабочие, лишенные средств производства, вынуждены продавать свою рабочую силу, как товар. Без этого нет капиталистического производства. Ну, а если нет этих условий в наличии, превращающих товарное производство в капиталистическое производство, если средства производства составляют уже не частную, а социалистическую собственность, если системы наемного труда не существует и рабочая сила не является больше товаром, если система эксплуатации давно уже ликвидирована, - как быть тогда: можно ли считать, что товарное производство все же приведет к капитализму? Нет, нельзя считать. А ведь наше общество является именно таким обществом, где частная собственность на средства производства, система наемного труда, система эксплуатации давно уже не существует. Нельзя рассматривать товарное производство, как нечто самодовлеющее, независимое от окружающих экономических условий. Товарное производство старше капиталистического производства. Оно существовало при рабовладельческом строе и обслуживало его, однако не привело к капитализму. Оно существовало при феодализме и обслуживало его, однако, несмотря на то, что оно подготовило некоторые условия для капиталистического производства, не привело к капитализму. Спрашивается, почему не может товарное производство обслуживать также на известный период наше социалистическое общество, не приводя к капитализму, если иметь ввиду, что товарное производство не имеет у нас такого неограниченного и всеобъемлющего распространения, как при капиталистических условиях, что оно у нас поставлено в строгие рамки благодаря таким решающим экономическим условиям, как общественная собственность на средства производства, ликвидация системы наемного труда, ликвидация системы эксплуатации? Поэтому совершенно не правы те товарищи, которые заявляют, что поскольку социалистическое общество не ликвидирует товарные формы производства, у нас должны быть якобы восстановлены все экономические категории, свойственные капитализму: рабочая сила, как товар, прибавочная стоимость, капитал, прибыль на капитал, средняя норма прибыли и т.п. Эти товарищи смешивают товарное производство с капиталистическим производством и полагают, что раз есть товарное производство, то должно быть и капиталистическое производство. Они не понимают, что наше товарное производство коренным образом отличается от товарного производства при капитализме.»
Однако дальше Сталин противоречит сам себе, предлагая заменить колхозную торговлю на рынке излишками своей продукции на продуктообмен между городскими товарами и этими излишками. Сталин противоречит тому что написано в вышепроведенных цитатах.
Это во-первых. Между прочим (это важно!) он говорит о товарно-денежных отношениях только между колхозом и государством. Ни о каких товарно-денежных отношениях между предприятиями в промышленности И.Сталин не упоминает. Во-вторых, есть печальный опыт 1917-1921гг., когда экономика страны строилась на принципах прямого продуктообмена, одним из важных элементов которого была продразверстка. Печальные результаты того пятилетия, когда само существование страны было поставлено под вопрос – и это после победоносной Гражданской войны, говорит само за себя; эти результаты – крестьянские восстания (Антоновщина и др.) и Кронштадский мятеж, объем ВВП в 1921гг. равен 1/5 от ВВП 1913 года, наконец, голод в Поволжье. Красноречивые результаты!
А ведь Гражданская война обошла стороной Москву, Петроград, Тулу, Иваново, многие другие индустриальные центры, не война в этой катастрофической ситуации виновата, а система управления экономикой страны. Наконец, в построенной в 30-40-е годы Сталиным системе управления народным хозяйством вся промышленная продукция СССР планировалась из Госплана (хорошо или плохо – другой вопрос) и взаимоотношения между предприятиями представляли собой прямой продуктообмен. То, что между предприятиями формально заключались договора, не меняет дела: договора заключались во исполнение заданий плановых органов. Кроме того, такие договора позволяли урегулировать юридические взаимоотношения между предприятиями – санкции в случае нарушения сроков поставки и т.д.
Ни рынка, ни товарно-денежных отношений в сфере производства средств производства в СССР ни при Сталине, ни после Сталина не существовало. Это утверждение В.Пихоровича ошибочное. Ничего не изменилось и после пресловутой «Косыгинской реформы» 1965 г. – директорский корпус ее единодушно проигнорировал, а через год Госплан СССР издал инструкцию, фактически дезавуировавшую постановление СМ СССР и ЦК КПСС об этой реформе (наверняка это было сделано по инициативе А.Н.Косыгина, который еще 15 лет руководил экономикой страны).
Вопрос о сфере производства предметов потребления здесь обсуждать не будем.
Наконец, о работах акад. В.М.Глушкова по Общегосударственной автоматизированной системе управления. Она, эта система, безусловно способна была собрать неограниченное количество данных обо всем, что происходит в народном хозяйстве. Но что делать с морем этой информации, как ею распорядиться, как ее использовать? Эти вопросы В.М.Глушковым не рассматривались. Считалось, что специалисты найдут как управиться с этими данными. Это во-первых.
Во-вторых, далеко не вся эта махина данных была нужна центральным органам планирования. Госплану и Госснабу важно знать сколько тракторов выпустил и планирует выпустить в дальнейшем тракторный завод. Но на каком переделе находится деталь Х. – этот вопрос выше уровня главного технолога этого завода не должен рассматриваться и информацию об этом в Госплан СССР отправлять не надо. Тогда становится непонятным затея получать информацию обо всем и сообщать ее всем-всем...
Наконец, идеи В.М.Глушкова не содержали предложений по совершенствованию собственно советской экономики, в чем тогда уже была настоятельная необходимость. Нужны были стимулы к совершенствованию продукции, освоению новых моделей и видов товаров. Одного лишь снижения себестоимости было уже недостаточно: вот когда производится традиционный товар, например, кокс или рядовая сталь, тогда только вопрос о снижении себестоимости интересен. Когда же речь идет об освоении новых марок стали или новых видов продукции, дело упирается не в себестоимость, а в изменение технологии.
Поэтому ожидать, что простое возрождение идей Глушкова позволит в будущем создать новую плановую систему нового социализма, - для таких надежд нет никаких оснований. Такую систему еще предстоит создать. Вот после этого на повестку дня встанет вопрос о сломе буржуазной экономики и замене ее социалистической! К огромному сожалению, все исследовательские работы по вопросам плановой экономики и в России, и за рубежом прекращены. А без нее, как правильно говорит В.Пихорович, «любые попытки возрождения коммунистического движения в конечном счете обречены на поражение.»
|
|
