Любое общественное явление можно понять лишь тогда, когда оно рассматривается в процессе его возникновения, изменения, развития, когда известно, какие именно причины вызвали их к жизни. Чтобы понять, что такое право, надо бросить хотя бы беглый исторический взгляд на то, как оно возникло, какие главные этапы в своём развитие прошло, и, наконец, чем оно стало теперь.
Ещё в первобытном обществе, основанном на общем труде и общественной собственности на условия труда (земля и орудия труда), возникает потребность охватить общим правилом повторяющиеся из-за дня в день акты производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинился общим условиям производства и обмена. Это правило выражается в обычаях, которые вырастают из материальных (производственных) условий жизни первобытного общества. Обычаи определяют, что можно делать, а чего нельзя делать, что хорошо и что плохо, и выражают общие интересы общины. Нарушение обычаев было поэтому редким явлением.
В первобытном обществе не существовало никакого различия между правами и обязанностями. Для первобытного человека не существовало вопроса, является труд правом или обязанностью. Такой вопрос показался бы ему столь же нелепым, как вопрос, является ли еда, сон, охота – правом или обязанностью?
Но как только первобытное общество раскололось на непримиримо враждебные классы: эксплуататоров-рабовладельцев и эксплуатируемых рабов, обычай не мог уже регулировать поведение людей. Понятия хорошего и плохого, полезного и вредного, справедливого и несправедливого у эксплуататоров и эксплуатируемых уже не могли совпадать. То, что было хорошо для эксплуататоров, стало плохо для эксплуатируемых. То, что было полезно для эксплуататоров, стало вредно для эксплуатируемых. То, что было справедливо для эксплуататоров, стало несправедливо для эксплуатируемых.
Первобытное общество не знало, что такое кража, ибо оно не знало частной собственности. Став основой жизни рабовладельческого общества, частная собственность вызвала к жизни и её нарушение. Появилась кража; кража есть прямое следствие частной собственности. Согласно родовым обычаям нельзя было обращать в рабов своих сородичей. Но развитие экономических отношений, экономическая зависимость привели и к этому. Если в первобытном обществе труд был само собой разумеющимся условием человеческой жизни, то в рабовладельческом обществе труд стал презренным делом; так как труд становился преимущественно уделом рабов, то отсюда вытекало презрение к труду вообще как к деятельности, недостойной свободного человека. Как тут не вспомнить великолепное изречение Д. Медведева: «Свобода, лучше, чем несвобода!».
Короче говоря, в обществе, разделённом на непримиримо враждебные классы, отношения между людьми уже не могут регулироваться обычаями. Поэтому на место обычая становится закон как принудительно-обязательная норма поведения. В ходе дальнейшего общественного развития закон разрастается в обширное законодательство. Появляется право.
Право – это совокупность юридических норм, законов, регулирующих отношение людей. В отличие от норм морали нормы права устанавливаются государством и имеют принудительно-обязательную силу. Право есть выражение определённых экономических, производственных отношений между людьми, прежде всего, отношений собственности, которые оно юридически, законодательно закрепляет и освящает. Господствующее в данном обществе право – это воля господствующего класса, возведённая в закон. Воля, если она государственная, должна быть выражена, как закон, установленный властью; иначе слово «воля» пустое сотрясение воздуха пустым звуком.
В классовом обществе право всегда имеет классовый характер. Возведённая в закон воля господствующего в обществе класса принудительно, через государство навязывается всему обществу, прежде всего, подчинённому классу, против которого и на обуздание которого направлены все законы.
Интерес господствующего в обществе эксплуататорского класса состоит в сохранении частной собственности на землю и средства производства, ибо она основа его существования. Эксплуатируемый же класс заинтересован в ликвидации частной собственности на землю и средства производства, поскольку она служит базой эксплуатации. Поэтому право эксплуататорского общества (рабовладельческого, феодального, капиталистического) своим главным назначением имеет именно защиту частной собственности на землю и средства производства, объявляет её естественной и вечной. Самые жестокие законы рабства, феодализма и капитализма связаны именно с защитой частной собственности.
Классовый характер права в рабовладельческом и феодальном обществе выступает в неприкрытом, в обнажённом виде: здесь право открыто провозглашает и защищает неравенство между людьми. В этих обществах право прямо защищает и освящает господство и привилегии рабовладельцев и феодалов, принадлежность им государственных должностей, эксплуатацию рабов, крепостных, а также неимущих из среды свободного населения.
Иначе обстоят дела с правом в капиталистическом обществе. Классовый характер права в капиталистическом обществе выступает менее открыто, чем в рабовладельческом и феодальном обществе. Почему?
В капиталистическом обществе рабочий хотя и лично свободен, но он лишён средств производства, а следовательно, и средств существования. А этот фактически означает, что рабочий находится в экономической зависимости от собственника средств производства – капиталиста, что делает возможной эксплуатацию рабочего капиталистом. Но дело не только в этом; в экономической зависимости находятся и раб и крепостной, а эксплуатация осуществляется в неприкрытой, в обнажённой форме. Дело в том, что в капиталистическом обществе господствует принцип купли-продажи, здесь всё (совесть, честь, достоинство, любовь, убеждение, знание) принимает вид товара. А так как рабочий не имеет средств производства, не обладает ни чем, кроме своего личного средства производства – рабочей силы, то рабочая сила для самого рабочего представляется принадлежащим ему товаром, а потому его труд принимает форму наёмного труда. Поэтому рабочий, под угрозой голодной смерти, нанимается, т.е. продаёт капиталисту свой товар рабочую силу. Так рабочая сила появляется на рынке. А на рынке формально все торговцы и покупатели должны быть равны. Поэтому кажется, что отношения между капиталистом-покупателем и рабочим-продавцом выступают как отношения свободных, юридически равноправных лиц.
На самом деле на так называемом рынке «труда», где происходит купля-продажа рабочей силы, противостоят друг другу не простой покупатель и продавец, а выступают, с одной стороны, капиталист – собственник средств производства и, с другой – рабочий, который находится в экономический зависимости от капиталиста. Какое может быть равенство между рабочим и капиталистом, если рабочий, чтобы не умереть с голоду, вынужден продавать свою рабочую силу последнему? Какое может быть равенство между эксплуататором-богачом и эксплуатируемым бедняком? В действительности за формальным и видимым «равенством» капиталиста и рабочего скрывается их действительное неравенство. Но отношения свободного найма, закон купли и продажи «уравнивают» капиталиста и рабочего в правах. На основании этого мнимого «равенства» строится вся капиталистическая правовая система, право.
Маскируя действительное неравенство людей в капиталистическом обществе их формально-юридическим равенством перед законом, буржуазные социологи твердят, что в этом обществе право одинаково отражает и закрепляет интересы как капиталистов, так и трудящихся. Эти записные писаки капитала утверждают, что все законы, издаваемые капиталистическим государством, одинаково выражают интересы как трудящихся, так и капиталистов. Однако эти псы капитала нагло врут.
Узаконивание частной собственности на землю, т.е. взимание собственником земли платы за доступ к земле, – это в интересах трудящихся, всего общества? Нет. Узаконивание налога за пользование землёй и жильём, т.е. обложение капиталистическим государством данью трудящихся, всё общество за право жить в человеческих условиях, – это в интересах трудящихся, всего общества? Нет. Узаконивание частной собственности на крупные средства производства, т.е. превращения крупных средств производства в орудие эксплуатации трудящихся собственниками крупных средств производства, – это в интересах трудящихся? Нет. Узаконивание частных банков, т.е. закабаление всего общества банкирами, они же олигархия, – это в интересах трудящихся, всего общества? Нет. Узаконивание тунеядства, с одной стороны, и повышение пенсионного возраста, с другой стороны, – это в интересах трудящихся? Нет. Узаконивание уничтожения не проданных продуктов потребления (во всех магазинах можно видеть табличку с надписью: ликвидация), между тем как значительная часть трудящихся остро нуждается в них (ещё гнуснее то, что именно трудящиеся произвели эти продукты), – это в интересах трудящихся? Нет.
Эти законы однозначно доказывают, что утверждение буржуазных социологов о том, что капиталистическое право одинаково выражает и защищает интересы как трудящихся, так и капиталистов, являются ложью. Если земля и крупные средства производства находятся в руках капиталистов (олигархов), если последние сохраняют своё господство в обществе, то любые законы, даже те, которые приняты под давлением трудящихся, могут быть обращены против них. Каковы бы ни были законы, издаваемые капиталистическим государством, все они направлены на обеспечение защиты интересов капиталистов. Яркий пример этого – закон о референдуме, который ограничивает решение общественно значимых вопросов путём всенародного голосования, закон о забастовках, который, ограничивает забастовочную форму борьбу трудящихся против капиталистов и т.д.
При таком положении дел с правом в капиталистическом обществе трудящимся ничего не остаётся, как заменить капиталистическое общество социалистическим обществом, – социалистическим обществом, право которого, с одной стороны, выражает и защищает интересы трудящегося большинства, а с другой – беспощадно подавляет тунеядство, паразитические интересы нетрудящегося меньшинства.
|
|
