В Советском Союзе победила контрреволюция. Советский рабочий класс, который впервые в мире взял в свои руки политическую власть и создал своё рабочее государство, – не смог сохранить своё государство, не смог удержать власть в своих руках.
А отсюда следует вывод – что он в чём-то допустил ошибку, в чём-то дал слабину, не смог ответить на вызов времени, не отреагировал правильно на ту историческую обстановку.
Пролетариат мира не сложит оружия. Его борьба продолжится до полной победы. Мы будем бороться столько, сколько потребуется. Сколько бы поражений нам ни нанесли – мы будем вставать и идти в бой опять и опять – до тех пор, пока не победим. Нет сомнения, что в мире зреют новые революции, рабочие мира готовятся к новому штурму капитала. Одержав победу, взяв власть – рабочие должны будут её удержать. А это, как мы видим, – в тысячу раз труднее, чем её взять.
Победа и поражение советского рабочего класса – урок для всего мирового пролетариата. На нашем опыте, на нашей победе и на нашем поражении – будут учиться все будущие революции.
Поэтому для нас жизненно важно ответить на вопрос – что привело советский рабочий класс к поражению?
***
Если рабочий класс потерпел поражение – это значит, что над ним одержали верх контрреволюционные силы, силы, враждебные рабочему классу и его революции. Значит, эти силы смогли достаточно окрепнуть, чтобы нанести рабочему классу удар и отнять у него власть.
Поэтому самое правильно попытаться проследить – когда, в какой момент эти силы окрепли? Что дало им такую возможность?
Рупором любой классовой силы, лакмусовой бумажкой её состояния является представляющая её интеллигенция. Значит, разумно будет рассмотреть поведение интеллигенции, представлявшей контрреволюционные, антисоветские силы в Советском Союзе. Явно, проследив, когда и в каких условиях активизировалась антисоветская интеллигенция, – мы сможем понять, когда и в силу чего окрепли силы, враждебные социализму.
***
Наряду с настоящей советской интеллигенцией, которая честно служила рабочему классу и не отделяла себя от него (и которая заслуживает восхищения и благодарности), была в Советском Союзе и другая интеллигенция, которая служила не трудящимся – а враждебным им классовым силам.
Это была та часть интеллигенции, которая была настроена либо откровенно антисоветски, сознательно контрреволюционно, то есть, пробуржуазно, либо обывательски, то есть мелкобуржуазно.
Сознательные антисоветчики так или иначе были связаны в своё время с контрреволюцией и белогвардейщиной. Либо же они являлись потомками тех, кто был связан, и унаследовали от отцов-контрреволюционеров ненависть побеждённого класса эксплуататоров к власти победившего пролетариата. По разным причинам (иногда именно с целью подрыва Советской власти) они не эмигрировали, остались в Советском Союзе. Но они сохранили связь со своими знакомыми, которые эмигрировали. Часто это были самые махровые контрреволюционеры, и за границей неустанно работавшие на подрыв Советской власти, на её очернение в глазах мировой общественности и на создание тайных контрреволюционных и шпионских организаций в Советском Союзе.
В девяноста девяти из ста случаев эти белоэмигранты были напрямую связаны с западными спецслужбами. Через белоэмигрантов осуществлялась связь между западными спецслужбами и интеллигентами-антисоветчиками внутри Советского Союза. Нередко эти интеллигенты-антисоветчики внутри СССР и сами были агентами западных спецслужб. (Именно они и стали гитлеровскими шпионами во время Великой Отечественной. А позже, когда произошёл перелом в пользу советских войск и стало ясно, что Германия проиграет войну, – предложили свои услуги американским, английским и французским разведкам. Иные же из них с самого начала были связаны и с немцами, и со спецслужбами «союзников». Им вообще было безразлично, с кем работать, – с кем угодно, лишь бы способствовать уничтожению ненавистной для них власти трудящихся, лишь бы свергнуть эту власть и восстановить своё господство над рабочим народом).
Другая часть интеллигенции – обывательская, мелкобуржуазная. Она не была сознательно контрреволюционной, враждебной Советской власти по убеждению. Она просто несла в себе худшие черты дореволюционной буржуазной интеллигенции – индивидуализм, непомерное тщеславие, самовлюблённость, стремление в первую очередь к собственному благополучию, равнодушие к судьбам общества, пренебрежение к трудящимся.
А диктатура пролетариата требовала от всех членов советского общества, в том числе от интеллигенции, жить по противоположным правилам: коллективизм, самоотверженность, скромность, честный труд на благо всего общества, уважение к трудовому народу.
Поэтому мелкобуржуазная интеллигенция тяготилась диктатурой пролетариата, была ей подсознательно враждебна.
Пользуясь этим, сознательные антисоветчики умело вели работу среди мещанской интеллигенции, стремясь настроить её против Советской власти, переманить на сторону контрреволюции. Они старались прельстить её западным образом жизни, попутно очерняя советский строй. Они превозносили западную демократию. Но, конечно, они не рассказывали о том, как хвалёные западные «демократы» сразу после Октября, напуганные пролетарской революцией, стали зверски преследовать своих коммунистов, начали самый настоящий террор против сознательного пролетариата своих стран. Они соблазняли интеллигентов-обывателей тем, что якобы на Западе интеллигенция пользуется полной свободой творчества, что её там якобы ценят не в пример больше и не в пример лучше вознаграждают, чем в СССР. Но, естественно, не раскрывали подоплёку этого. Они не говорили, что так живут привилегированные представители интеллигенции – те, кто обслуживает интересы капитала, кто внедряет в общество его идеологию и за это получает из его рук жирный кусок. А пресловутая «свобода творчества», предоставляемая подобным интеллигентам, – это свобода создавать самые пошлые, реакционные, извращённые, духовно нездоровые произведения, которые деморализуют общество и тем самым идейно подчиняют его буржуазии. Не говорилось ничего и о том, что по-настоящему прогрессивные творцы, выражающие интересы трудящихся масс, – никакой свободы не имеют и никакой поддержкой капитала не пользуются. Наоборот – власть капитала считает их врагами, преследует, судит, сажает в тюрьмы, лишает возможности заработать на жизнь, натравливает на них для расправы самые реакционные элементы, иногда даже физически устраняет.
Интеллигентный обыватель, недалёкий, самовлюблённый и легковерный – принимал все россказни антисоветчиков за чистую монету и взахлёб мечтал о западном образе жизни – о западной демократии, западной роскоши и неограниченной «свободе творчества».
***
Вот эта интеллигенция и стала рупором всех враждебных советскому строю элементов. Причём таким рупором она стала ещё до того, как начал формироваться класс новой советской буржуазии, – ещё до смерти Сталина и до захвата власти хрущёвской кликой.
Об этом можно почерпнуть богатую информацию, во-первых, из постановления «О журналах «Звезда» и «Ленинград» от 1946 года, из постановления «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению, того же года, из постановления об опере Мурадели, а кроме того, из речи Сталина на встрече с писателями, которая тоже состоялась в 1946 году.
Вот выдержки из постановления о журнале «Звезда»:
«Появились «произведения», в которых советские люди представляются в уродливо карикатурной форме, примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами… Появились стихотворения, проникнутые духом пессимизма и упадничества, выражающие вкусы старой салонной поэзии, застывшие на позициях буржуазно-аристократического эстетства и декадентства… Руководящие работники журналов забыли то положение ленинизма, что наши журналы, являются ли они научными или художественными, не могут быть аполитичными… Советский строй не может терпеть воспитания молодёжи в духе безразличия к советской политике, в духе наплевизма и безыдейности».
Вот из постановления о театрах:
«…после войны пьесы советских авторов на современные темы оказались фактически вытесненными из репертуара крупнейших драматических театров страны. Их заменили пьесами низкопробной и пошлой зарубежной драматургии, открыто проповедующими буржуазные взгляды и мораль. Постановка театрами пьес буржуазных зарубежных авторов явилась, по существу, предоставлением советской сцены для пропаганды реакционной буржуазной идеологии и морали, попыткой отравить сознание советских людей мировоззрением, враждебным советскому обществу, оживить пережитки капитализма в сознании и быту».
Вот из постановления об опере Мурадели:
«Отрыв некоторых деятелей советской музыки от народа дошёл до того, что в их среде получила распространение гнилая «теория», в силу которой непонимание музыки многих современных советских композиторов народом объясняется тем, что народ якобы «не дорос» ещё до понимания их сложной музыки, что он поймёт её через столетия и что не стоит смущаться, если некоторые музыкальные произведения не находят слушателей. Эта насквозь индивидуалистическая, в корне противонародная теория в ещё большей степени способствовала некоторым композиторам и музыковедам отгородиться от народа, от критики советской общественности и замкнуться в свою скорлупу».
А в своей речи писателям Сталин прямо даёт понять, «откуда ветер дует», – указывает, что эти опасные, тревожные тенденции в советском искусстве насаждаются в том числе стараниями западных спецслужб и являются частью планов западных держав по уничтожению советского социализма:
«… просматриваются опасные тенденции, навеянные тлетворным влиянием разлагающегося Запада, а также вызванные к жизни подрывной деятельностью иностранных разведок… Говоря о дальнейшем развитии советской литературы и искусства, нельзя не учитывать, что они развиваются в условиях невиданного ещё в истории размаха тайной войны, которую сегодня мировые империалистические круги развернули против нашей страны, в том числе в области литературы и искусства. Перед иностранной агентурой в нашей стране поставлена задача проникать в советские органы, ведающие делами культуры, захватывать в свои руки редакции газет и журналов, оказывать решающее воздействие на репертуарную политику театра и кино, на издание художественной литературы. Всячески препятствовать выходу в свет революционных произведений, воспитывающих патриотизм и поднимающих советский народ на коммунистическое строительство, поддерживать и продвигать в свет произведения, в которых проповедуется неверие в победу коммунистического строительства, пропагандируется и восхваляется капиталистический способ производства и буржуазный образ жизни.
В то же время перед иностранной агентурой поставлена задача добиваться в произведениях литературы и искусства пропаганды пессимизма, всякого рода упадничества и морального разложения».
***
Итак – Сталин ещё жив, уверенно держит бразды правления, класс новой советской буржуазии ещё не начал формироваться. Но известная часть советской интеллигенции уже стала рупором буржуазных настроений, буржуазной идеологии. Рупором контрреволюции.
Эта часть интеллигенции выражает настроения всех антисоциалистических элементов внутри страны. Всех сознательных и бессознательных врагов социализма: убеждённых антисоветчиков-контрреволюционеров, напрямую связанных с белоэмигрантщиной, затаившихся бандитов, кулацких недобитков, мещан, мечтающих только о спокойной, сытой жизни, и чтобы не трогали, карьеристов, бюрократов, рвачей, шкурников, криминала.
А во-вторых – она является проводником идейного влияния западного империализма, служит его интересам.
И, как мы видим, – эта интеллигенция, которая представляла враждебные рабочему классу силы, – осмелела и активизировалась именно ПОСЛЕ ВОЙНЫ.
Почему? Ответ может быть только один – потому что именно тогда окрепли и активизировались те силы, которые она представляла.
(Продолжение следует)
|
|
