«Ничто так не портит репутацию, как прогнозы» - эти слова стали уже классикой аналитической риторики. И все же 2009 год смело можно окрестить годом прогнозов, так как именно этот жанр актуализировался в наибольшей степени.
Прогнозируют все, начиная с людей от власти, через разного рода биржевых аналитиков, политологов, заканчивая домохозяйками и гастарбайтерами. Естественно, что, находясь в весьма сложной политэкономической обстановке, каждый из представителей вычлененных сообществ выбирает собственную тактику прогнозирования.
В плоскости этого тезиса следует понимать и причины генерации такого рода прогнозов, вариативность которых охватывает все аспекты современной реальности, включая и политическую, и экономическую, и социальную. В большинстве случаев прогнозирование является простой демонстрацией своих профессиональных обязанностей и навыков, оправданием занимаемого конкретным субъектом рабочего места, будь то кожаное кресло в министерстве или скромный стул в аналитическом отделе какой-либо фирмы.
Вопрос качества прогнозирования для многих представителей данного вида деятельности стоит далеко не на первом плане. Речь идет в первую очередь о мотивированных прогнозах, то есть преследующих политические или местечковые цели и задачи. Если же взять прогнозы, например, аналитиков фондового рынка, и в свою очередь системно проанализировать их комплекс, то можно придти к выводу, что этот жанр вполне доступен рядовому обывателю, более-менее знакомому с механикой фондового рынка. Специфика последнего заключается в том, что он абсолютно непредсказуем, тренды едва ли увязываются с направленностью устремлений простых игроков, а процессы организуются вследствие более сложных схем и при участии «игроков» несравнимо более высокого уровня. Исходя из этого, любой даже самый нелепый на первый взгляд прогноз вполне осуществим.
Беспроигрышность прогнозирования биржевых волн обусловлена неконкретностью сроков материализации прогнозов. Иными словами, любой прогноз рано или поздно сбывается, что следует из общей условной двунаправленности рынка, его роста и его падения. Кроме того, вопрос ответственности аналитиков за неверные глобальные прогнозы, которых абсолютное большинство, фактически нет.
Вероятно, этим фактором отчасти обусловлен чрезвычайно раздутый штат представителей данного творческого жанра по совокупности государственных и негосударственных организация. Принципиально иное положение у представителей финансовой бюрократии, лиц от власти. Их прогнозирование касается не отдельно взятого сегмента экономической жизни, бытующего обособленно, а вектора поведения всего населения страны без деления на классы и социальные группы. Исключительная ответственность в публичном прогнозировании продиктована если не положением персоны, то внутренней оценкой прямых и побочных результатов подобных шагов. На примере российских лиц от власти видится если не качество самого прогноза, то уж наверняка уровень знаний и умений в данной области. Повторюсь, если не принимать во внимание политический аспект публичных высказываний.
Преуспевшими по части прогнозирования можно считать высшее российское чиновничество. Начиная со времен ельцинских реформ, унаследованные еще от советских деятелей стилевые и лексические нормы продолжают широко применяться министрами и банкирами, начальниками департаментов и представителями государственных корпораций, руководителями различных отделов и ангажированными политологами.
Главным элементом содержания любого прогноза от упомянутых лиц является посыл в будущее. Дистанция до точки достижения результата, или хотя бы обретения его образа, варьируется от 3-х до 30 лет. Причем уменьшение временного отрезка влечет чрезвычайные риски, обусловленные заведомой недостижимостью результата. Увеличение же напротив раскрывает границы для осуществления функциональных маневров, уменьшает, а зачастую, и вовсе нивелирует риски.
Все эти факторы имеют отношение скорее не к деятельному побуждению, а к элементарному управлению сознанием масс.
Вопреки названному правилу действует российская власть. В условиях экономической депрессии в разы увеличилось количество краткосрочных прогнозов. В этой деятельности преуспели отдельные фигуранты телевизионных эфиров, такие как министр финансов, премьер, его заместители и представители Центрального банка. По-видимому, ни одного из них не пугает колоссальная ответственность, которая ложится на каждого из них по отдельности и на весь блок исполнительной власти в целом. Согласно законам диалектики, количество непременно перерастает в качество.
Возможно, Г.Гегель что-то не предусмотрел, в частности специфику бытия высшего российского чиновничества, которое является носителем «лучших» традиций советского по части обещаний и заклинаний. Или же качество может рассматриваться не в смысле положительной характеристики, а в смысле ее противоположности. Во всяком случае, за период с августа 2008 года по сентябрь 2009 года общий объем прогнозов от власти увеличился не в разы, а в десятки раз. В традициях незабвенного учителя-титана, накануне девальвации рубля государевыми слугами во главе с первым министром и его окружением было ответственно заявлено о ее (девальвации) невозможности, недопустимости.
Более того, имели место бравурные объявления возможной поддержки слабых экономик сильно развитых стран со стороны «островка стабильности». На смену «стабильно-островному» мышлению приходит «резервуарное» мышление, что выражается в непрерывном желании нащупать дно. Утопический характер политэкономической пропаганды сменяется утопленническим. Так на протяжении полугода аккуратно несколько раз в неделю следуют заявления о нащупывании, приближении, нахождении пресловутого дна. Апологетикой изысканных лексических конструкций становится «прохождение» дна, иной раз с прогнозированием направления дальнейшего движения. Конечно, никакая подобная изысканность высказываний не может конкурировать с «программой мер», но их последовательность, безусловно, лежит в области логики.
Видимо, это одна из формул апофеоза определенной модели государства: за «программой мер», возникшей после «плана» всегда следует «прохождение дна», иногда с возможностью «отталкивания от него». В дополнение следует прибегнуть к формулировке «свободного полета в иллюзорной реальности», что будет закономерным продолжением трех предыдущих действий. Краткосрочность прогнозов власти и сопряженная с краткосрочностью степень риска не являются обременительной ношей для прогнозистов от чиновничества. Ни один прогноз с установленным сроком действия на сегодняшний день не сбылся.
Есть основание сомневаться в состоятельности дальнейших прогнозов. Это касается в первую очередь роста экономики и окончания так называемого кризиса. Имеются все основания говорить об исключительно декларативном характере заявлений власти на эту тему, которая традиционно интерпретируется с противоположным знаком. Попытки же власти завуалировать поле интерпретации многообразием прогнозов, зачастую противоречащих друг другу, вызывают ощущение несбалансированности звеньев аппарата исполнительной власти. То, что может представляться многовекторностью, выглядит как несогласованность, а взаимоисключение может свидетельствовать о непрофессионализме.
Например, интересен заочный диалог министра финансов и вице-премьера, бывшего некогда помощником президента. Словно следуя изложенной вкратце тактике аналитиков фондового рынка, взаимоисключающие прогнозы появляются от указанных лиц еженедельно, а порой и ежедневно. Словно уповая на неопределенную временную дистанцию, пессимизм одного, компенсированный оптимизмом другого, внезапно меняются местами, трансформируются, опровергая самих себя в ранней форме.
Важен не тот факт, что разобраться в этом сумбуре под силу лишь единицам, а тот, что весь этот информационный мусор служит наполнением информативной части телевизионного эфира. Безусловно, можно рассматривать такой подход в качестве тактического, однако вопрос компетентности перемещается с уровня ответственности на качественно иной уровень. Интерпретировать его можно по-разному, в иных случаях и как вседозволенность. Доказательным в этой связи остается тезис о такой модели поведения власти, которая имеет условное название «попытка доказательства собственного наличия». Наличие в свою очередь раскрывается и как значимость, и как важность, и как устойчивость.
С позиций системного анализа в целом эту модель можно раскрыть в таких аспектах как несостоятельность, примитивность, непрофессиональность, случайность, временность, безысходность, безответственность, безнаказанность. Несостоятельность следует понимать как положение, связанное с неустойчивостью внутреннего состояния системы управления, неопределенностью направления движения, отсутствием прогрессивности в мышлении, рациональности в действии. О примитивности следует говорить в связи с простейшими действиями, совершаемыми теми или иными лицами высшего эшелона; обещаниями и заверениями, угрозами и опровержениями. В подоплеке же простой страх потери места во власти. Случайность обусловливается принципом ротации кадров, кристаллизовавшимся в эпоху поднятия с колен, когда каждое лицо из обоймы, может занимать любой пост вне зависимости от профиля собственных знаний и умений. Непрофессиональность – это квинтэссенция российской власти, где во главу угла поставлен лишь опыт аппаратной работы, где профессиональная ориентация не играет роли.
Так, например, министром обороны становится гражданское лицо, никакого отношения к армии не имеющее, министром культуры дипломат и т.д. Временность представляется в прямом смысле слова. Ничто не происходит всегда, все имеет начало и конец, в том числе и эта российская властная клоунада. Безысходность читается в каждом заявлении, обещании, прогнозе лиц от власти. И не столько потому, что они тут же опровергаются реальностью, не потому, что они исполнены наигранного оптимизма (на уровне школьной театральной студии), а потому, что очевидно, что многие прогнозисты сами не верят в свои публичные заявления. Как не верит в них внушительная часть населения. К примеру, можно обратить внимание на финальный акт спектакля министра финансов, который снизошел до того, чтобы признать чрезвычайно серьезное положение страны на фоне необузданного оптимизма коллег.
Безответственность видна невооруженным глазом, когда ответственное по положению лицо в течение одних суток дает два противоположных прогноза, обосновывая с определенной тщательностью каждый из них. Безнаказанность в свою очередь следует из всего перечня изложенных качеств, их характеристик, специфики. Очевидно, что власти сегодня дозволено абсолютно все, начиная от реформ, планомерно сводящих на нет труд предшествующих поколений, заканчивая применением силы в отношении собственного народа. Таким образом, прогнозирование стало неотъемлемой частью российского бытия во всем его многообразии. Очевидно одно: в основе каждого из них должна лежать ответственность, обусловленная возможными последствиями в условной группе реципиентов.
В этой связи неверные прогнозы аналитиков фондового рынка не могут иметь такого резонанса как заявления лиц от верховной власти. Прогнозы же последних, исходя из их количества, переходящего в соответствующее качество, постепенно приводят эту власть к ее настоящему статусу сначала в сознании небольшого количества людей, а в последствие и большей части страны. И подобный резонанс может иметь вполне определенные последствия, не связанные с понятиями «стабильности» и «процветания». А «вставание с колен» в коленно-локтевую позицию может стать закономерным результатом обрисованной стратегии конгломерата, именующегося властью. Стремительные потоки оптимистических излияний, бьющие ключом на всех каналах СМИ, в какой-то мере может и способны повлиять на ситуацию, но лишь по части корректировки настроения умеренно пострадавшей в ходе кризиса части населения.
Влияние на ситуацию в целом такого рода деклараций, заявлений, носящих чисто прогностический характер, а по сути являющихся простейшим видом пропаганды, эквивалентно влиянию российских экспортеров нефти на мировую цену на нефть. Речь не идет о необходимости разворота в сторону тотального пессимизма в оценках, но трезвый анализ ситуации, исключающий пропагандистскую эйфорию на почве неосуществимых задумок, показывает, что нельзя злоупотреблять эти жанром, жанром прогноза, в первую очередь официальным лицам, лицам от власти.
Любому обывателю или независимому аналитику допускается экспериментирование с измышлениями в этом направление, но только им. Ответственность за будущее, в частности за несбыточные прогнозы быстрого восстановления и перехода к процветанию, лежат целиком на нынешних прогнозистах от действующей власти, не желающих менять ничего, кроме частоты и качества своих публичных заявлений-обещаний. В связи с этим, несложно догадаться, какой коэффициент доверия населения к «постоянно обещающей» власти бытует в реальности, а не в кулуарах контор, рисующих запредельные рейтинги доверия известным лицам.
|
|
