В противоположность, говоря о России, нам предстоит оперировать понятием не долгосрочной, а среднесрочной перспективы. «Россия - это среднесрочный проект», - якобы сказал Алексей Кудрин. Экономика России не просуществует больше 15 лет, разъяснил его мысль вице-президент США Джозеф Байден. Через максимально отведенный срок - 15 лет - будет 2024 год.
Другой срок, видимо, минимальный, указывает на радио «Эхо Москвы» политолог Станислав Белковский: «Модель российской экономики исчерпана. Последние два десятилетия Россия и ее правящая элита не занимались модернизацией. Вся модель строится на эксплуатации сырьевых ресурсов, на экспорте нефти и газа и на затыкании социальных дыр без каких бы то ни было структурных реформ. Сегодня мы видим, что производства, оставшиеся от Советского Союза, в основном неэффективны и исчерпали свой ресурс. Просто в силу того, что это очень старое производство, неконкурентоспособное, включая, кстати, и оборонно-промышленный комплекс, который стремительно теряет позиции и на внешнем рынке, и даже на внутреннем. Мы знаем сегодня, что уже мы собираемся закупать военные корабли во Франции, что недавно было еще немыслимо, абсолютно невозможно было себе представить. Да, в России более 400 моногородов, которые целиком завязаны на заведомо неэффективные производства. Единственный способ отсрочить крах - это постоянно раздавать деньги, которые по прогнозу Минфина закончатся в 2010-м году. А если считать прогноз Минфина избыточно оптимистичным, то, наверное, в первой половине 2010 года».
Итак, временные пределы среднесрочного проекта обозначены: от 2010-го до 2024-го года. И причина все та же, что и 20 лет назад. Тогда, в последние полтора десятилетия существования Советского Союза, экономика приобрела отчетливую экспортную нефтегазовую ориентацию, то есть, по сути, ярко выраженные рентные паразитические черты. Это стало одной из главных причин краха СССР, так как экономическое самочувствие целой страны при такой модели зависит лишь от одного параметра - от цены барреля нефти. Устойчиво низкие цены во второй половине 1980-х годов фактически вынесли Советскому Союзу смертный приговор.
Российская Федерация последнего, путинского десятилетия, обладая на порядок меньшим запасом прочности чем СССР, имеет еще более выраженную экспортную нефтегазовую ориентацию, то есть фактически прочно сидит на нефтяной игле. Хорошо ли это? Человек № 2 после Путина в российском руководстве - Игорь Сечин не видит в этом ничего дурного, о чем он не так давно поведал западной прессе. С ним, безусловно, согласна основная масса граждан России, которая в последние 10 лет прямо или косвенно немало получила от аномально высоких нефтяных цен. Сформировалось целое поколение «крутых патриотов» - «поколение 143-х долларов за баррель», так называемое «путинское большинство». У них «все в шоколаде», им психологически комфортно и они не утруждают себя мыслями о будущем РФ и своем собственном будущем.
Между тем, будущее туманно. Они как подзаборный хронический алкаш - случайно нашел в кустах ящик водки и ему хорошо. И все вокруг замечательно. Только что станет, когда «лафа» кончится? А она рано или поздно обязательно закончится и наступит жестокое похмелье. Вот в чем вопрос...
Так или иначе, Россия сегодня живет исключительно на халяву от нефти и газа. По научному говоря, за счет природной ренты. Примерно как Саудовская Аравия, Иран, Венесуэла или Нигерия. Только Россия отличается от этих стран катастрофической демографией, наличием огромных малонаселенных территорий и сложным геополитическим окружением, что явно не добавляет ей жизнеспособности.
«Поколение 143-х долларов за баррель» предпочитает игнорировать вышеизложенные обстоятельства. Его лозунг: Ништяк, прорвемся! Там более, что, убеждено оно, в ближайшие 20-30 лет цена на нефть в любом случае будет достаточно высокой.
Что на это можно сказать? В ближайшие 20-30 лет цена на нефть может быть какая угодно. Только для России это уже большого значения не имеет, так как вопрос лежит в совершено иной плоскости: нефтяная рентная экономика - это наркотик. Хронический наркоман - существо, у которого, если лишить его дозы (в нашем случае - держать низкую цену барреля нефти), неминуемо начнется ломка с неясным, как правило, летальным исходом. Но если его, наоборот, в изобилии обложить пакетиками с героином и шприцами (в нашем случае - держать высокую цену барреля нефти), он все равно достаточно быстро насквозь сгниет изнутри и отдаст концы. Более того, у наркотической зависимости есть ещё правило растущей дозы. Ведь 8-10 лет назад цена на нефть была в разы меньше чем сейчас. Но тогда она вполне удовлетворяла относительно скромный в сравнении с нынешним коррупционный аппетит путинской бюрократии. Прошедшее десятилетие доказало, что «путинская стабильность», минимальное функционирование аппарата власти и государства возможны только в условиях непрерывно повышающихся цен на нефть.
Хроническому наркоману «соскочить с иглы», отказаться от наркотика и стать полноценным членом общества практически невозможно. Реальный путь лишь один - в могилу. Но могила, кладбище будет потом, а пока «все ништяк», как любят говорить в администрации президента РФ и обслуживающих власть пропагандистских и «экспертных» кругах.
Справедливости ради отмечу, что звучат в московском экспертном сообществе и другие голоса: дескать, Россия регрессирует, регресс требуется остановить, развернуться и выйти на траекторию модернизации, на траекторию развития. Для этого, - пишет в газете «Завтра» Станислав Белковский, - «необходим коллективный субъект - зародыш правящей элиты следующей России. ... В России такие люди есть, но их мало. Критической массы точно нет». Один из соратников Белковского на АПН С-З поясняет: «Никакая модернизация невозможна без субъекта, который её будет проводить, имея соответственную идеологию, мотивацию и образуя вокруг себя ... культурно-смысловое поле. Субъект может называться «Птенцы гнезда Петрова», ВКП (б) или «Опус Деи», но если его не окажется, все разговоры о модернизации - пустое сотрясание воздуха».
Как бы ни оценивать ту или иную персоналию, мысль выражена предельно конкретно и точно: В РОССИИ СУБЪЕКТА РАЗВИТИЯ НЕТ! А что есть? А есть «партия среднесрочного проекта», состоящая из разных фракций, в том числе из «фракции разговоров о развитии».
Именно с путинско-кудринско-сечинско-медведевской «партией среднесрочного проекта», всей совокупностью ее фракций, включая «фракцию сотрясания воздуха», а вовсе не с несуществующей «партией развития» и предстоит разбираться окружающему миру. А для этого необходимо зафиксировать, как именно окружающий мир, сам весьма далекий от совершенства, эту партию воспринимает. Анатолий Баранов на ФОРУМе.мск заметил: Слова Байдена о путинской России очень жесткие, но в целом он ведь не сказал ничего для нас нового. Правда, форма непривычна для дипломатического протокола. Это все равно, что сказать, мол, «ты, мужик, алкаш последний, жена твоя б... и дети дебилы» - это правда полнейшая, но обидно. Обидно, конечно, но зато предельно откровенно: сколь угодно долго вас терпеть никто не будет. Как только среднесрочный проект будет исчерпан, вас утилизируют.
Не поможет вам и «ядерный зонтик». Потому, что его к тому времени не будет. Мой знакомый писатель Максим Калашников в своем блоге в этом винит, естественно, США: «Кремль в обмен на ускоренное ядерное разоружение не стал добиваться от США соответствующих уступок - по неразвертыванию ПРО, по сокращению числа крылатых ракет». Характерно, что кумир писателя - товарищ Сталин - вел себя иначе. Я не хочу обсуждать личность покойного генералиссимуса, это далеко уведет нас от темы разговора. Но отмечу, что в таком важном вопросе как оборона страны, Сталин был непревзойденным знатоком. Он наизусть знал основные характеристики танков, самолетов, артиллерийских орудий, пропускную способность железных дорог, состояние производственных мощностей, был лично знаком с конструкторами, директорами. Бывало, Сталин ошибался. Но он смотрел на обстановку трезвым взглядом и никогда не говорил откровенной ерунды.
Как известно, плохому танцору всегда что-то мешает. Америка, например. Только никакая Америка "ускоренно ядерно разоружаться" Россию не заставляет. По меморандуму Медведева-Обамы сторонам можно иметь 500-1100 носителей и 1500-1675 боезарядов. Тогда как в силу естественной деградации ВПК, Россия к 2017-2020 гг. будет иметь не более 250-300 носителей и не более 1000-1200 боезарядов. Это по максимуму и безо всякого договора. В США ситуация складывается такая, что если Обама из целей личного пиара все-таки подпишет договор на базе меморандума, Сенат его все равно не ратифицирует, так как он требует от США реальных сокращений носителей (части Минитменов, Трайдентов и В-52Н с крылатыми ракетами) и развернутых боезарядов, и накладывает ряд обязательств, в частности, требует обсуждать с РФ тему ПРО. В замен РФ не дает им ничего, а глубокие сокращения СЯС произойдут и уже происходят в любом случае вне всякой зависимости от будущего договора. Проблема не в договоре, который никогда не вступит в силу, а в том, что ВПК РФ за 20 ельцинско-путинских лет НЕОБРАТИМО лишился способности качественно совершенствовать и выпускать крупными сериями сложные виды вооружений и военной техники. В итоге в РФ же покупают или готовятся купить израильские беспилотники и французские суда. Скоро будут, видимо, пытаться купить у США баллистические ракеты. У них как раз имеются 50 снятых с БД МБР МХ на складах. Правда, американцы их не продадут.
Другой известный политолог ставит задачу: «Надо переломить хотя бы регресс в военно-промышленном комплексе, не дать свершиться необратимому отставанию стратегического ядерного компонента этого комплекса». Можно ли узнать, как этого добиться? Товарищ Сталин, когда ставил задачи по выпуску самолетов или танков, понимал, о чем он говорит. Когда мне, положим, сообщают, что Сурков выделил движению «Наши» «бабло», которое предстоит «распилить», я уверен, что люди, которые будут пилить, сделают это быстро и со знанием дела. Когда же мне говорят, что «надо не дать свершиться необратимому отставанию стратегического ядерного компонента», я точно знаю, что этого сделать нельзя, что поезд уже ушел, что поздно пить «Боржоми» когда почки отвалились!
Считайте, что лет через десять, максимум пятнадцать, ядерного зонтика у вас нет, и что разговор с вами будет только об одном - о безоговорочной капитуляции. Правда, эти самые байденовские 10-15 лет - это и есть тот самый среднесрочный проект. Так что расслабьтесь, все в шоколаде!
В рамках среднесрочного проекта можно сколь угодно долго спорить: Медведев должен быть вместе с Путиным или без него? А может быть Путин без Медведева? А может быть отделить Северный Кавказ? А может не отделять, а то, дескать, Поволжье отвалится? Причем здесь Поволжье, положение в котором я хорошо знаю, так как часто бываю и там, и на Северном Кавказе - ничего общего! Ну ладно, это все среднесрочный проект. Когда его закроют, не будет у вас Путина, не будет Медведева, не будет у вас и Северного Кавказа, и Поволжья у вас тоже не будет. С позиций истории споры внутри среднесрочного проекта значения не имеют, конец все равно один.
Что имеет значение, так это то, сколько крови прольют идеологи и активисты среднесрочного проекта в своей затянувшейся агонии. Ведь они, понятно, не ограничатся одним лишь сотрясением воздуха. И здесь наша главная тактическая задача - не дать, чтобы они загрызли, покусали окружающих их нормальных людей.
|
|
