Оружие критики не может, конечно, заменить критики оружием, материальная сила должна быть опрокинута материальной же силой; но и теория становится материальной силой, как только она овладевает массами.
Карл Маркс, К критике философии права
Буржуазные экономисты говорят, что распределение общественных продуктов между членами общества как для производительного, так и для личного потребления без денег, т.е. купли-продажи, просто невозможно. Это, утверждают они, объясняется тем, что в самом распределении предметов потребления заложены затруднения, которые могут быть устранены только при помощи денег; дескать, деньги для того и придумали, чтобы устранять затруднения, которые возникают при распределении предметов потребления. Слов нет. Действительно, непосредственное распределение предметов потребления между членами общества сопряжено с трудностями, которые устраняются при помощи денег. Но уже самый факт, что в тысяче случаев распределение предметов потребления между членами общества совершается без денег, показывает, что буржуазные экономисты нагло врут. Возникает вопрос: почему буржуазные экономисты с маниакальным упорством навязывают обществу представление, будто распределение предметов потребления между членами общества носит характер абсолютной необходимости?
Единственно правильный ответ на этот вопрос можно дать только с точки зрения товарного производства, из которого и возникают деньги. Но прежде, чем приступить к рассмотрению этого вопроса, необходимо сделать два замечания.
Во-первых, товарное производство √ это такое производство, при котором продукты изготовляются не для собственного потребления, а для продажи, для рыночного обмена; продукт, произведённый для продажи, для рыночного обмена, называется товаром. Во-вторых, форма ведения хозяйства не может избираться людьми произвольно √ она зависит от объективно складывающихся условий. Для возникновения и существования товарного производства требуется сочетание двух условий: это, во-первых, общественное разделение труда, т.е. такое разделение труда, которое возникает не из естественных различий людей (пол, возраст, физическая сила, дарование и т.д.), а из специализации производителей на выработке определённых изделий, и, во-вторых, обособление производителей в качестве частных собственников средств производства. Если нет этих условий, то товарное производство не может возникнуть.
Итак, так как товаропроизводители производят продукты не для собственного потребления, а для потребления других, стало быть, для общественного потребления, то их труд носит общественный характер. Но, с другой стороны, частная собственность на средства производства разъединяет их, делает труд отдельного человека его частным делом. В результате такого раздвоения труда (противоречия между частным и общественным трудом), товаропроизводители оказываются вынужденными вступать в общественный контакт между собой лишь путём обмена продуктов своего труда, товаров.
А между тем в обмен вступают только разнородные товары, которые по своим природным свойствам вообще несопоставимы. Отсюда возникают затруднения при непосредственном обмене товаров. Стихийное разрешение этих затруднений и приводит к возникновению денег. «Деньги столь же мало возникают путём соглашения, как и государство. Они стихийно возникают из обмена и в обмене, они его продукт». (К. Маркс, Экономические рукописи 1857 √ 1859 г.).
Обмен товаров означает, что они приравниваются друг к другу. Но в обмен поступают только различные товары (например: мясо и ткань), которые несравнимы. Но раз они приравниваются, то, следовательно, в них должно быть что-то общее, а не только различное. Что же общего у различных товаров? У различных товаров есть только одно общее свойство, делающее их сравнимыми между собой при обмене, а именно то, что на их производство затрачена физическая и умственная сила человека √ одинаковый человеческий труд.
Продукты, которыми обменивались первые товаропроизводители: крестьяне и ремесленники, это продукты их личного труда. Что затрачивали они при изготовлении этих продуктов? Труд √ и только труд: на возмещение орудий труда, на производство сырья, на его обработку они затрачивали только свою личную рабочую силу. Могли ли они поэтому обменивать эти свои продукты на продукты других производителей иначе, чем пропорционально затраченному труду? Рабочее время, затраченное на эти продукты, было не только единственным подходящим мерилом у них для количественного определения подлежащих обмену величин, но и всякое другое мерило было совершенно немыслимым.
Когда мясник выносит мясо на рынок для обмена, то он обнаруживает, что за его килограмм мяса дают 3 метра ткани. Это означает, что при производстве 1 килограмма мяса затрачено столько же труда, сколько затрачено на производство 3 метров ткани. Или, говоря другими словами, это означает, что 1 кг мяса стоит столько же человеческого труда, сколько стоят 3 метра ткани. Так возникает понятие стоимость. Труд √ и только труд образует стоимость товара, а не полезность, редкость, соотношение спроса и предложения, как это изображают буржуазные экономисты. Стоимость √ не вещь, а определённое количество человеческого труда, овеществлённое в товаре. Термин «овеществленное» подчёркивает тот факт, что человеческий труд заключён, воплощён в товаре. Продукт, в котором воплощён человеческий труд, называется потребительной стоимостью. Товар, таким образом, есть единство стоимости и потребительной стоимости.
Итак, поскольку товары предназначены не для собственного потребления, а для потребления других, постольку они вообще могут вступать в обмен; поскольку же в них заключён одинаковый человеческий труд, простая затрата человеческой рабочей силы, постольку они могут быть сравнимы в обмене друг с другом, признаваемы равными или неравными, сообразно заключающемуся в каждом из них количеству этого труда.
Теперь спрашивается: как измерять количество человеческого труда, затраченного на производство товара, т.е. величину стоимости? Поскольку стоимость создаётся трудом, то величина стоимости измеряется, очевидно, количеством труда, заключённого в продукте. Количество самого труда измеряется его продолжительностью, рабочим временем.
Между тем определение величины стоимости усложняется тем, что каждый вид товара изготовляется, как правило, массой производителей, которые работают в различных условиях. Следовательно, различные товаропроизводители затрачивают различное время на производство одних и тех же товаров. Поэтому величина стоимости товаров не может измеряться индивидуальным рабочим временем, затрачиваемым на производство товара отдельным товаропроизводителем. Если бы величина стоимости измерялась бы индивидуальным рабочим временем, то не существовало бы единой величины стоимости на одинаковые товары. В действительности же одинаковые товары имеют равную стоимость. Величина стоимости товаров определяется не индивидуальным рабочим временем каждого отдельного производителя, а тем рабочим временем, которое общественно необходимо для производства данного продукта. Общественно необходимое рабочее время есть то время, которое требуется для изготовления какого-либо продукта при средних, общественно-нормальных условиях производства, т.е. при среднем уровне техники, средней квалификации и интенсивности труда.
Итак, величина стоимости измеряется общественно необходимым рабочим временем. Спрашивается, можно ли выразить стоимость продукта в рабочем времени, если она определяется не индивидуальным рабочим временем, а общественно необходимым рабочим временем? Нет. В условиях обособленности производителей невозможно определить количество труда, которое не отдельный производитель, а общество в целом затрачивает на производство того или иного товара. Возникает трудность с измерением стоимости товара.
С другой стороны, по мере развития общественного разделения труда, увеличивается число актов обмена и разнообразие входящих в обмен товаров. Вследствие этого возникает положение, когда, например, владельцу сапог требуется топор, между тем как владельцу топора нужны не сапоги, а мясо: обмен между этими товаровладельцами состояться не может. Возникает трудность обмена, связанная с множеством разнообразия товаров.
Законы обмена проявляются в природном инстинкте товаропроизводителей. Находясь в этом затруднительном положении, они рассуждают: поскольку все товары, независимо от своих различных свойств, в определённых количествах замещают друг друга при обмене, равны друг другу, то они могут измерить стоимость своих продуктов, относя их какому-нибудь другому, третьему товару как к стоимости, противопоставляя их ему как к всеобщему эквиваленту. И они делают это, хотя и не сознают, что делают. Производители выделяют из всей массы товаров один товар, в котором раз навсегда измеряется стоимость всех других товаров, √ товар, который имеет значение непосредственного воплощения общественно необходимого рабочего времени и поэтому может непосредственно и безусловно обмениваться на все другие товары: этот товар √ деньги. Таким образом, общественная связь между товаропроизводителями, разорванная трудностями непосредственного обмена товаров, восстанавливается при помощи денег. Деньги √ не вещь, а общественное отношение, прикрытое вещной оболочкой.
Вначале, когда существовали лишь отдельные акты обмена, роль денег случайно играли различные товары. Но постепенно в процессе развития производства она закрепилась за золотом. Это объясняется не какими-либо сверхъестественными свойствами золота. Просто золото по своим природным свойствам в наибольшей мере приспособлено к роли денег (однородность, делимость, сохраняемость). «Не деньги делают товары соизмеримыми. Наоборот. Именно потому, что все товары как стоимости представляют собой овеществлённый человеческий труд и, следовательно, сами по себе соизмеримы, √ именно поэтому все они могут измерять свои стоимости одним и тем же специфическим товаром, превращая, таким образом, этот последний в общую для них меру стоимостей, т.е. в деньги». (К. Маркс, Капитал, т.1).
Деньги в качестве всеобщего эквивалента исторически, прежде всего, обслуживают обмен товаров между простыми товаропроизводителями √ мелкими частными собственниками средств производства. Мелкие частные собственники сами трудятся и продают произведённые ими товары в соответствие с рабочим временем, общественно необходимым для их производства, т.е. обменивают эквивалент на эквивалент. В этом смысле деньги, как общественное отношение, в условиях простого товарного производства, не содержат в себе отношений зависимости между товаропроизводителями. Здесь на рынке встречаются свободные, юридически равные товаровладельцы. Деньги в простом товарном производстве выполняют общественные функции: 1) мера стоимости, 2) средство обращения, 3) средство накопления, 4) средство платежа и 5) мировые деньги.
Но появление денег отнюдь не создаёт каких-то «гармонических отношений», как это утверждают буржуазные экономисты. Наоборот, функционирование денег в условиях частной собственности неизбежно превращает их в орудие эксплуатации человека человеком, т.е. в орудие безвозмездного присвоения одними людьми продуктов труда других людей.
До появления денег совершался простой обмен товаров, т.е. товар непосредственно обменивался на другой товар. С появлением денег обмен товаров разделился на два акта: продажа товара за деньги и куплю за те же деньги другого товара. Это создаёт условия, позволяющие проникать в обмен посреднику-купцу. Купец не участвует в производстве товаров, а лишь опосредствует их куплю-продажу: покупает дёшево, а продаёт дороже. В результате купец наживается как на продавце, так и на покупателе. Деньги, таким образом, впервые превращаются в орудие эксплуатации в руках посредника √ купца. Купец торгует не с целью непосредственного приобретения предметов потребления, а ради увеличения денег, находящихся в его распоряжении, ради обогащения. С другой стороны, рост денежных богатств в руках купца создаёт условия для возникновения ростовщичества √ торговли деньгами.
Но было бы ошибкой думать, что эксплуатация свойственна лишь торговле. Чтобы можно было торговать, должно, очевидно, постоянно быть в наличии что-нибудь, чем можно было бы торговать, другими словами √ предмет торговли должен непрерывно производиться. Присвоение купцами и ростовщиками результатов чужого труда связано с перераспределением уже созданного продукта.
Труд, или производство, всегда осуществляется при помощи средств производства. Но средства производства сами по себе, вне соединения с рабочей силой, представляют лишь груду мёртвых вещей. Для того чтобы мог начаться процесс производства, рабочая сила должна соединиться с орудиями производства. С другой стороны, отличительной чертой всякого производства является определённая форма собственности на средства производства. При господстве общественной собственности на средства производства общество является, в целом, однородным, и поэтому здесь нет эксплуатации человека человеком, здесь средства производства используются в интересах всех членов общества. При господстве же частной собственности на средства производства общество неизбежно раскалывается на два класса: с одной стороны, частные собственники средств производства, а с другой √ лишенные их, √ что делает возможной эксплуатацию последних собственниками средств производства. Короче говоря, в каждом исторически определённом обществе процессу труда присуще особое социально-экономическое, т.е. классовое, содержание, которое определяется господствующей формой собственности на средства производства…
(Окончание следует)
|
|
