У этого человека от постоянных перегрузок на работе, не выдержал организм, стало плохо прямо у станка, он почти потерял сознание. Скорая помощь отвезла потерпевшего в больницу. Случайно, с ним в палате, оказался человек, который был связан со свободным профсоюзом «Защита». Потерпевший стал рассказывать ему страшные вещи о применения рабского труда на Черкизовском мясокомбинате, где он вынужден работать по контракту, чтобы поддержать семью, которая находилась за тысячу километров от Москвы. Таких кандидатов в рабы не везут из колоний через моря и океаны, как было в прошлые времена, а собирают среди тех, кто не мог найти работу на местах, в разных областях России. Определяют на трудовую вахту на этот московский комбинат. Условия договора жесткие. График работы, 12 часов, без выходных. Неделя в ночную смену, следующая, в дневную. Оплата, около 120 рублей за час работы. Срок вахты месяц, если выдержишь, подписывайся на второй срок. Договор на руки не выдают. За ночную смену, как положено по Трудовому кодексу, здесь не доплачивают. Разговор даже не о доплатах, во время работы на конвейере нельзя даже в туалет сходить, воды попить. Терпи. Правда, есть перерыв на обед.
Активистка из профсоюза «Защита» Марина Гапеева узнала историю о странном больном, который разговорился с её коллегой и дал ему номер своего мобильника. Она созвонилась с этим человеком, познакомилась с ним поближе. А потом они пришли вместе ко мне. Вместо имени, фамилии этого человека, я отделываюсь местоимением. Мой гость назвал себя, только умолял, если буду писать, чтобы не проговорился, не назвал его фамилию. Чтобы встретиться со мной, этому незнакомцу нужно было получить выходной, а его не было. Пришлось выходной заработать. И он его отвоевал, отработал за это без отдыха целые сутки. Пришел уставший. Много приходится этим людям побегать, чтобы получить хотя бы один выходной.
Нужда заставляет трудиться этих людей в таких ужасных условиях. А если появится фамилия правдолюбца в критическом материале, то не пустят его за рублем, даже в этот рабский уголок, выгонят раньше окончания вахты.
Журналисты, часто из первых рук пытаются узнать о жизни наших предприятий, через проходную их не пропускают, частная собственность. Пытаются встретить работников у проходных. Те отмахиваются, бегут от корреспондентов, как от чумы. Только в редких случаях идут на контакт, но с одним условием: чтобы их фамилии не всплыли в какой-нибудь статье или репортаже.
Какие же государственные тайны скрываются на обыкновенных наших заводах и фабриках? Почему стал безымянным наш рабочий класс? Власть из всех сил старается спрятать очевидное: что у нас негласно введен рабский труд, крепостное право. Платят этим людям копейки, а издеваются над ним, словно они эти копейки не заработали, а украли и должны понести за это наказание. Главными хранителями этой секретности являются, директора, собственники фирм, обширная чиновничья братия.
Пожаловался один из рабочих из города Железногорска Курской области Дмитрию Медведеву. И решил сразу подстраховаться: «Мне бы хотелось, чтобы мое обращение к Вам не стало поводом для моего увольнения».
Ищут люди защиты наверху, но эти письма сейчас, все равно, как бы дразнить собак в подворотне. Написала письмо президенту России фельдшер из Приморского края Кристина Басирова, рассказала, в каких условиях ей приходится работать.
« Уважаемый Владимир Владимирович! Я жительница Приморского края, города Спасска-Дальнего. Работаю не по нужде, а по призванию, фельдшером на селе, мне нравиться помогать людям. В сентябре уже будет три года, как я тружусь на районную поликлинику и полтора года – фельдшером ФАПа в селе Хвалынка. Мне негде жить. Моя зарплата за май (полный рабочий месяц) составила десять тысяч рублей. До этого получала 12 тысяч, это без стимулирующих выплат, а их я давно не вижу. Федеральную выплату, как раньше, нам почему-то отменили и назвали её стимулирующей, а дают, как посчитают нужным.
Работа очень тяжелая и физически, и морально. Работаю без медсестры, не ухожу, потому что жаль стариков, которым некому помочь».
После этого письмо Кристины скинули для разбирательства в нижние этажи власти, фельдшеру устроили надзор за каждым её шагом, шел выговор за выговором. Она вынуждена была уйти с любимой работы, на которой помогала людям. Вот, так у нас будет с каждым работником, который критикует порядки на предприятие, организации, и не скрывает своего имени.
Эти подробности нашей свободы знают люди, не удивительно, что вахтовик с Черкизовского мясокомбината уже в десятый раз просил, чтобы я не раскрывал его имя и фамилию.
Трудился я в прошлые, советские времена, на Краснопресненском заводе ЖБК ДСК -1, раскритиковал в центральной прессе отношение заводских начальников к рядовым работникам в статье «О добром слове и обиженном человеке». Назвал имена начальников, мастеров, которые добрые слова забыли. Статью разбирали и на парткоме, профкоме. В редакцию отправлен был после этого ответ: статья правильная, приняты меры. Я же продолжал работать, как и раньше, выпускал колючую заводскую стенгазету. Правда, косились на меня начальники, которых я покритиковал, но сделать ничего не могли, закон не позволял. Ни представляю, что было бы со мной, если бы это было в нынешнее время?
Теперь, вот сидит передо мной человек, рассказывает о жизни вахтовиков, и опять просит, чтобы я не упоминал его фамилию. У него нет совершенно защиты в обществе, нет защиты в многочисленных органах нашей власти. Он совершенно одинок в нашей стране. Профсоюз, который бы защитил его, эти временные создать не могут.
Больничные им не положены. Мой собеседник рассказывает о девчонке, которая придавила пальцы под прессом. Ей сказали, сама виновата, ни больничного, ничего. Другому работнику, рамой придавило руку, не стоит повторяться о больничном, нет даже не капельки человеческого сочувствия у мастеров к нему. Если будешь возмущаться, тебя сразу за ворота. Скажут, прощай неудачник. Молодой работник, получивший производственную травму, с больной рукой, с трудом дорабатывает вахту.
На комбинате трудится около 1000 человек, половина из них вахтовики, которых оформляют через кадровые агентства. Официальные работают по графику тоже по 12 часов, но тут 2 дня рабочих и два выходных. Они официально имеют запись в трудовой книжке. У вахтовиков, которые горбатятся без выходных, заработок гораздо меньше. За один невыход на работу – штраф, за два следует увольнение. Эти временные живут в общежитиях с двухъярусными кроватями. В комнате по 8 человек, и бесчисленное количество клопов. В последнее время стали вычитать без всяких объяснений 6% из их заработка. Выставленные мастером отработанные часы все время стремятся к уменьшению.
Через проходную они не могут пройти по своему пропуску. Обязательно нужно дождаться мастера или бригадира, который проводит почти строем, сразу целую группу. Этих людей беспокоит то, что они работают по несколько месяцев, но нет записей об этом в трудовой книжке, не идет рабочий стаж, не перечисляются взносы в пенсионный фонд. Вахтовикам предлагают перейти на постоянку, люди не соглашаются. Тогда семью увидишь раз в году, в отпуск. Нет возможности перевезти сюда домочадцев. Как можно жить без семьи? Позвонил своему новому знакомому, как говорят у нас, с Черкизона, он после смены, поздно вечером, шел оплачивать кредит. Холодильник там, на малой родине сломался, пришлось выручать своих домашних, добывать деньги. У него постоянно думы о доме, о семье. Как они там? Какая, может быть, при таком настроение постоянка?
Есть у нас инспекция по труду, есть Министр труда Топилин, Общественная палата. Много разных вывесок с названием государственных контор развешено в столице, других городах страны. Разве не интересна этим слугам народа, судьба наших обездоленных граждан, попавших вот в такое рабство? Благополучие этих людей зависит не от прихотей турецкого султана, а от вседозволенности наших заводчиков. Не поленились бы государственные мужи, заглянули на Черкизовский мясокомбинат, поинтересовались бы, как там работают люди? Как выполняется на этом предприятие российское трудовое законодательство? Может быть, прикрыли хотя бы одну точку, где свободных граждан превращают в обыкновенных рабов.
Альберт Сперанский, председатель Совета общероссийской общественной организации «Рабочие инициативы»
|
|
