Хорошо было большевикам: они подняли народ на борьбу за светлое будущее, не имея об этом будущем никакого понятия. В последнюю минуту Ленин в Разливе на коленке писал экспромт в синюю тетрадь, ставшую книгой "Государство и революция". Построенное по этой книге государство не смогло ни накормить голодающих, ни наладить работу экономики. Там был, например, тезис о равной зарплате для всех трудящихся (включая наркомов!). Когда в том же 1917 году на петроградских заводах ввели уравниловку, поднялась такая буча, что в марте 1918 года Советское Правительство бежало (1) из Петрограда в Москву…
Теперь этот номер не пройдет: чертежи будущего социализма нужно положить на стол заранее. Но этим никто не занимается, даже не думает начинать. А начинать нужно с главного элемента будущего социализма: с плановой системы. Ни Аристотель, ни Платон, ни даже Карл Маркс в этом не помощники...
Все остальное - борьба с чем хотите, объединение с кем хотите, марши и митинги кого хотите против кого хотите, воспитание нового или какого хотите человека - все есть суета! Нужны чертежи!!!
Замечу сразу, что на левых сайтах рассматриваются разнообразные варианты устройства общества будущего, включая построение сразу коммунистического строя. Здесь я рассматриваю самый консервативный вариант: возврат к тому социализму брежневско-андроповско-черненковского типа, который был до Горбачева, и последующее его совершенствование. Вот аналогия: идешь по лесной тропинке, и вдруг чувствуешь, что всупил ногой в болото. Певое естественное желание – вернуться назад на твердую почву. Почему наш народ этого не сделал, здесь обсуждать не буду.
Особенности сложившейся в СССР плановой системы объясняются тем временем, когда это произошло. Шли первые пятилетки, страна остро нуждалась буквально во всем. Помните, в „Двенадцати стульях“ был эпизод: на дверях магазина висело объявление „Штанов нет“! То есть, любые штаны, любого цвета и любого фасона будут раскуплены. Проблемы спроса не существовало!
Еще более остро обстояло дело с металлопрокатом, остававшимся дефицитным до последних дней Советской власти. Даже кладбищенскую оградку изготовить было не из чего…В этих условиях сложилась управленческая концепция – максимального использования производственных мощностей, все остальное - в сторону. Минимальной отгрузочной нормой был вагон 63 тонны. Меньше никак. Во вторых, перевалка валков прокатных станов – длительная технологическая операция, поэтому ее нужно делать как можно реже. Обычно – раз в квартал, наиболее крупные профили – раз в полугодие. То есть потребитель мог заказать заранее, чаще всего в конце предыдущего года, несколько вагонов данного профили в пределах имеющегося у него лимита Госснаба СССР на металлопрокат.
Я работал на заводе стальных строительных конструкций, тип производства у нас был единичный, редко – мелкосерийный. Что завод будет изготавливать через полглда – год, никто не знал, в лучшем случае было известно название объекта, но чертежей завод еще не получал. Поэтому заказ проводили по аналогии с ранее выполнявшимися объектами. На заводе был огромный склад металлопроката, где хранились и ржавели десятки тысяч тонн металла.
Логично было бы создать промежуточный склад, куда свозился бы весь металлопрокат с группы металлургических заводов, а там уже потребители заказывали то, что им нужно, в тех объемах, которые были нужны, и в те сроки, когда им это требовалось! (Металлургические заводы были разделены на группы, полностью обеспечивающие весь наличный по нормам сортамент. Днепропетровск, например, обслуживался группой под названием „Юг европейсуой территории“).
Наш вечный Президент украинской Академии наук, академик Борис Евгеньевич Патон (он и сейчас в этом кресле в свои 95 лет) из года в год печатал статьи в газете „Известия“ о необходимости промежуточного склада, но безрезультатно… Почему безрезультатно, я не знаю, но предполагаю, что ни одно министерство не хотело этим заморачиваться – ни Министерство черной металлургии СССР, ни Госснаб СССР.
Почему все-таки Минчермет не захотел заморачиваться созданием промежуточного склада? Здесь все логично и никакого вредительства: отчетным показателем у Минчермета было количество выпущенной стали - отдельно металлопроката, отдельно стали и отдельно чугуна. От того, что будут построены промежуточные склады, количество произведенной стали не увеличится – так?! Так зачем же Минчермету тратить на это деньги и время? Никакого смысла… Государственные интересы требуют? Ну так ведомственным интересам это противоречит. Вот этот принцип планорования – обеспечение какого-то показателя – и был важным тормозом в экономике.
Особенно трогательно выглядит показатель „производство стали“: ведь жидкая сталь никому к черту не нужна. Но зато его легко считать и сравнивать с таким же показателем в других странах. И еще одно замечательное качество было у этого показателя: там не оговаривались марки стали, суммировали все гуртом. За рубежом большей частью изготавливали легированные стали, а в СССР львиная доля сталей были простые малоуглеродистые. А зато в общей сумме у нас было больше, чем у них!
А позицию Госснаба СССР тоже можно понять: всю жизнь его работники занимались выписыванием бумажек – лимитов на какие-то ресурсы. А теперь нужно бросить уютную контору и заняться фактически производственной деятельностью на складах, и еще и ответственность нести, если что не так… Хорошие шуточки!
В будущей плановой системе главное будет – обеспечить потребителя, а не накручивать просто цифру выпуска!
Еще одна проблема – ценообразование.
Цену на изделие Госкомцен СССР назначал по формуле: себестоимость плюс 15% прибыли. И получалось, что чем выше себестоимость, тем легче предприятию выполнить "план в денежном выражении" (был и такой). Вот и не было стремления к снижению себестоимости.
Мне всегда было интересно – каков курс наличного рубля к безналичному, ведь в составе себестоимости есть часть - стоимость сырья и деталей, оцениваемые только в безналичных рублях, и зарплата персонала, оцениваемая только наличкой! Но это не главное. Мне пришлось наблюдать такую ситуацию, когда три разных завода из разных отраслей промышленности заказали один и тот же станок, а Министерство станкостроения смогло изготовить к сроку вместо трех штук только один. И Госснаб СССР должен был решать, кому его отдать. Тогда решение было принято типично „советским“ методом: наш завод отправил в Москву в Госснаб СССР делегацию, которая запаслась письмом от нашего Министра Минмонтажспецстроя УССР к Председателю Госплана СССР с просьбой выделить этот станок нашему заводу. И письмо сработало.
У капиталистов в такой ситуации был бы назначен аукцион – кто больше заплатит, тот и получит этот станок. Казалось бы – здесь цена зависит от спроса. Но фактичеси станок получит не тот, кто его наиболее эффективно будет использовать, а тот, у кого больше денег. Это тоже не опримум!
В идеале нужно бы, чтобы эрудит-технолог, знающий ситуацию на всех трех заводах – конкурентах, определил – где использование этого станка принесет наибольший эффект в народном хозяйстве! Но таких эрудитов-технологов очень мало…
Здесь и нужна система типа ОГАС по академику В.М.Глушкову. Именно сейчас, когда возможности вычислительной техники фантастически выросли по сравнению с глушковсими временами, для нее наступил звездный час.
|
|
